Вотъ онѣ, скорбныя, гордыя тѣни
Женщинъ, обманутыхъ мной.
Прямо въ лицо имъ смотрю безъ сомнѣній,
Прямо въ лицо этихъ блѣдныхъ видѣній,
Созданныхъ чарой ночной.
О, эти руки, и груди, и губы,
Выгибы алчущихъ тѣлъ!
Васъ обрѣталъ я, и вами владѣлъ!
Всѣ ваши тайны — то нѣжный, то грубый,
Властный, покорный — узнать я умѣлъ.
Да, я васъ бросилъ, какъ остовъ добычи,
Бросилъ на знойномъ пути.
Что жъ! въ этомъ мірѣ вещей и обличій
Все мнѣ сказалось въ единственномъ кличѣ:
«Ты долженъ итти!»
Вот они, скорбные, гордые тени
Женщин, обманутых мной.
Прямо в лицо им смотрю без сомнений,
Прямо в лицо этих бледных видений,
Созданных чарой ночной.
О, эти руки, и груди, и губы,
Выгибы алчущих тел!
Вас обретал я, и вами владел!
Все ваши тайны — то нежный, то грубый,
Властный, покорный — узнать я умел.
Да, я вас бросил, как остов добычи,
Бросил на знойном пути.
Что ж! в этом мире вещей и обличий
Все мне сказалось в единственном кличе:
«Ты должен идти!»
