Лишь закрою глаза, какъ мнѣ видится берегъ
Полноводной рѣки, тѣни синей волны.
Дремлетъ небо одной изъ полдневныхъ Америкъ,
Чуть дрожа на качеляхъ рѣчной глубины.
Вѣетъ вѣтеръ какого то лучшаго вѣка,
Вѣетъ юность свободной и гордой земли.
Мчатся легкія серны, друзья человѣка,
Пѣсня вольныхъ охотниковъ молкнетъ вдали.
Обнаженные юноши, дѣвы и дѣти
Выбѣгаютъ на отмель веселой толпой,
И бросаются въ воду, при радостномъ свѣтѣ,
Словно горсти жемчужинъ блестя за водой.
Длится время, качаются зыби заката,
Здѣсь и тамъ задымился и свѣтитъ костеръ.
Дѣва спутника игръ обнимаетъ какъ брата…
О, какъ сладки во мглѣ поцѣлуи сестеръ!
Да, я знаю тѣ земли и знаю то время,
Ихъ свободно и быстро въ мечтахъ узнаю…
И часами смотрю на блаженное племя,
И какъ путникъ-прохожій я съ ними, въ раю!
- ↑ нем. An Maximilian Schick — Максимилиану Шику. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
Лишь закрою глаза, как мне видится берег
Полноводной реки, тени синей волны.
Дремлет небо одной из полдневных Америк,
Чуть дрожа на качелях речной глубины.
Веет ветер какого-то лучшего века,
Веет юность свободной и гордой земли.
Мчатся легкие серны, друзья человека,
Песня вольных охотников молкнет вдали.
Обнаженные юноши, девы и дети
Выбегают на отмель веселой толпой,
И бросаются в воду, при радостном свете,
Словно горсти жемчужин блестя за водой.
Длится время, качаются зыби заката,
Здесь и там задымился и светит костер.
Дева спутника игр обнимает как брата…
О, как сладки во мгле поцелуи сестер!
Да, я знаю те земли и знаю то время,
Их свободно и быстро в мечтах узнаю…
И часами смотрю на блаженное племя,
И как путник-прохожий я с ними, в раю!
- ↑ нем. An Maximilian Schick — Максимилиану Шику. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
