ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ.
Мы унижаемся и споримъ
Съ своею собственной душой.
Я на годъ надышался моремъ,
И на годъ я для всѣхъ чужой.
5 Своихъ я бросилъ въ чуждыхъ странахъ,
Ушелъ туда, гдѣ гулъ волны,
Тонулъ въ серебряныхъ туманахъ,
И видѣлъ царственные сны.
Въ прозрачномъ взорѣ отражая
10 Всю безграничность блѣдныхъ водъ,
Моя душа, для всѣхъ чужая,
Непостижимостью живетъ.
Понявъ подвижность легкой пѣны,
Я создаю дрожащій стихъ,
15 И такъ люблю свои измѣны,
Какъ неизмѣнность всѣхъ своихъ.
Недѣли странствій миновали,
Я къ нимъ вернусь для тишины,
Для неразсказанной печали,
20 И для сверканія струны.
Въ тотъ часъ когда погаснетъ солнце,
Она забьется, запоетъ,
Свѣтлѣе звонкаго червонца,
И полнозвучнѣй синихъ водъ.
|
|
Тот же текст в современной орфографии
ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ
Мы унижаемся и спорим
С своею собственной душой.
Я на́ год надышался морем,
И на́ год я для всех чужой.
5 Своих я бросил в чуждых странах,
Ушел туда, где гул волны,
Тонул в серебряных туманах,
И видел царственные сны.
В прозрачном взоре отражая
10 Всю безграничность бледных вод,
Моя душа, для всех чужая,
Непостижимостью живёт.
Поняв подвижность лёгкой пены,
Я создаю дрожащий стих,
15 И так люблю свои измены,
Как неизменность всех своих.
Недели странствий миновали,
Я к ним вернусь для тишины,
Для нерассказанной печали,
20 И для сверкания струны.
В тот час когда погаснет солнце,
Она забьётся, запоёт,
Светлее звонкого червонца,
И полнозвучней синих вод.
|
|
