472
„жпаиь
жіівотныхъ"
врэмд.
шагами со свѣсившимися перистыми штанами, поднятымъ хвостомъ и открытымъ клювомъ, повидимому, нисколько не заботясь объ окружаюпіемъ. Я предложилъ имъ воды. Младшій поспѣшно подбѣжалъ и н а ч а л ъ пить. Когда старшій это заМ'1'.тилъ, онъ также подошедъ к ъ сосуду и началъ съ замѣтнымъ наслажденіемъ глотать влагу, которой, повидимому, давно желалъ и долго былъ лишенъ. Послѣ этого онъ сталъ повеселѣѳ и началъ набивать зобъ приготовленнымъ для него мясомъ, которое раньше всегда выітлевывалъ. Мясомъ птицъ онъ пренебрегалъ также и никакъ нельзя было его принудить попробовать его хоть-бы маленькій кусочекъ. В ъ скоромъ времени старый я г н я т н и к ъ оставилъ все обнаруженное имъ вначалѣ упрямство. Онъ избралъ своимъ сидѣньемъ выступъ в ъ стѣнѣ клі.тки и, примостившись тамъ, предоставлялъ всему идти своимъ чередомъ и не обраіцалъ ни на что вниманія. Если его выпускали на дворъ, онъ быстрыми шагами направлялся снова в ъ клѣтку. Черезъ нѣсколько дней онъ сталъ позволять себя гладить. «Немного времени спустя оба ягнятника получили новаго товарища, именно галку, на которую, впрочемъ, не обращали никакого вниманія. Вскорѣ она стала т а к ъ дерзка, что ударами клюва прогоняла отъ только что наполненнаго сосуда съ питьемъ ягнятниковъ, пока сама не утоляла жажды и съ большой отвагой уносила кусочки того мяса, которое пожирали ягнятники. Послѣдніе не препятствовали ѳтимъ продѣлкамъ дерзкой птицы, ждали съ глупо удивленными взорами, когда она напьется, и тогда только робко приближались къ питью, чтобы самимъ утолить жажду. Вообще, казалось, это величайшее добродушіе было основной чертой ихъ характера; когда я вечеромъ сажалъ ихъ обоихъ рядомъ на высокую жердь, и могъ спокойно прохаживаться подъ ней, в ъ полной увѣренности, что ни тотъ, ни другой не сдѣлаютъ никакой попытки причинить мнѣ вредъ; молодой далее наклонялся ко мнѣ, чтобы дать себя погладить. Н а только что оперившагося беркута и двухъ молодыхъ стервятниковъ, которыхъ я получилъ нѣсколько дней спустя, мои ягнятники, смотрѣли, повидимому, съ удивденіемъ, однако не дѣлали и имъ никакого вреда; младшій дозволилъ даже грифу сѣсть ему на спину в ъ то время, какъ онъ копался въ пескѣ. Когда же я присоединилъ къ этому пестрому обществу ястребинаго орла, миръ былъ н а р у шенъ навсегда. Н о и эта птица н а ш л а себѣ достойнаго товарища. Мнѣ принесли третьяго стернятника и одного филина. Н о ч н а я птица искала себѣ тихаго угла и, казалось, чувствовала себя прекрасно. Обитатели клѣтки смотрѣли на новаго пришельца съ ясно выраженнымъ любопытствомъ; наконецъ молодой я г н я т н и к ъ , казалось, захот'Ьлъ выразить ему свое участіе, подошелъ, тщательно осмотр'Ьлъ его со всѣхъ сторонъ и подъ конецъ началъ клювомъ разбирать перья угрюмаго гостя. Филинъ моментально вскочилъ и нанесъ простодушному ягнятнику нѣсколько сильныхъ ударовъ коп'ями, но скоро опять вернулся, ворча, въ свой уголъ. Я г н я т никъ во время этой вспышки глядѣлъ на него съ величайшимъ удивленіемъ и затѣмъ повернулся к ъ нему спиной. Вечеромъ я иосадилъ большую часть этой компаніи на шестъ въ слѣдующемъ порядкѣ: прежде всего беркута, потомъ .іияа, рядомъ съ нимъ младшаго ягнятника, затѣмъ стервятника и наконецъ старшаго ягнятника. Ястребивый орелъ никогда не оставался долго на мѣстѣ. «Пока я былъ ьъ іѵлѣткѣ, они сидѣли на своихъ мѣстахъ, но к а к ъ только я уходилъ, младшій я г н я т н п к ъ начиналъ приставать къ филину, отъ котораго ему всегда доставалось. Однако онъ не оставлядъ своихъ приставаній до тѣхъ поръ, пока филинъ но улеталъ съ мѣста, ііричемъ обыкновенно попадался въ когти всегда готовому къ бою ястребиному орлу. Пока оба забіяки ссорились,
