О Т Р Я Д Ъ
IV. — х и щ н ы
я.
629
«Пока куница была еще молода, она охотно играла съ людьми, особенно когда эти послѣдніѳ сами начинали игру.ІІозднѣѳ вабава эта дѣлаѳтся опасной, потому что ^^Уница нріучается, даже безъ всякаго злого умысла, такъ крѣпЕО впиваться во ®сѳ зубами, что разъ своими острыми клыками очень больно укусила мнѣ руку сквозь толстыя кожаныя перчатки, и сдѣлала это безъ всякой злостп, во время игры. Настоящей привязанности къ своему воспитателю у куницы нельзя замѣтить, хотя ®на никогда но дѣлаетъ вреда знакомымъ ей людямъ, которые съ ней хорошо обращаются. Въ черныхъ глазахъ ея всегда замѣчается жадность и свирѣпость. Когда она спокойно лежитъ въ своемъ гнѣздѣ, часто слышится продолжительное ворчанье, похожее на тихую барабанную дробь. Я никогда не слыхалъ, чтобы Куница тявкала какъ хорекъ, а когда она зла, то очень громко ворчитъ». Не всѣ куницы такъ мало привязываются къ своему воспитателю, какъ пиШетъ объ этомъ Леицъ; многія изъ пихъ, что я знаю изъ собственнаго опыта, дѣлаются очень ручными и относятся вполнѣ дружелюбно къ своему хозяину. ФонъФрауенфельдъ разсказываѳтъ: «Я видалъ куницу, которая какъ собака бѣжала за Моимъ братоиъ пзъ Тульна въ Ііѣну черезъ лѣсъ, на разстоявіи многихъ миль. Въ Вѣнѣ куница устроила себѣ логовище въ сараѣ, въ углу котораго скопила большую кучу голубиныхъ и куриныхъ перьевъ, и остатковъ птицъ, которыхъ она загрызала во время сноихъ почныхъ странствованій, Утромъ она изъ своего сарая бѣжала во второй этажъ дома, гдѣ жилъ мой братъ, скребла дверь и ворчала, чтобы ее впустили. Затѣмъ ей давали кофе съ молокомъ, который она очень любила, а послѣ того она весело играла съ дѣтьми и была въ высшей степени благодарна, если ей позволяли па часокъ улечься къ кому-нибудь на колѣни и тамъ растянуться и даже немножко поспать. «Одна кувнца», пишетъ мнѣ Гришовъ, «была такъ ручна, что я могъ брать ее въ руки и ласкать. Она каждый день лазала по карманамъ моего отца иизслѣДовада ихъ самымъ тщатѳльнымъ ибразомъ, потому что привыкла тамъ находить разныя лакомства; она очень любила залѣзать въ рукавъ сюртука, чтобы тамъ погрѣться. Черная крысоловка такъ охотно и мило играла съ этой куницей, что весело было смотрѣть на этпхъ животныхъ. Оба рыскали по комнатамъ, при чемъ собака громко лаяла, а куница выказывала свое искусство въ прыганьѣ и лазаньѣ. Куница часто садилась верхомъ на собаку, какъ обезьяны сидятъ на снинѣ ыедвѣдѳй. Когда всадница надоѣдала собакѣ, то послѣдняя очень хитро пользовалась тѣмъ, что купица была привязана на веревочіДі, собака убѣгала такъ далеко, что Веревка удерживала куницу и она поневолѣ спрыгивала со спины собаки. Иногда опѣ немпого ссорились п купица удалялась въ боченокъ, гдѣ была устроена ей Ьостель; собака становилась тогда около боченка и ждала, пока ея товарищъ перестанетъ сердиться. Куница дулась не долго, она скоро выходила, лукаво оглядываясь, и обыкновенно ударяла собаку лапкой по мордѣ, что служило знакомъ Начала новой веселой возни». Жпвшія у меня куницы отнеслись очень недружелюбно къ хорьку, котораго я къ пимъ посадилъ, чтобы у.чиать, могутъ ли эти, столь близко другъ къ другу стоящія, животныя жить между собою въ согласіи, Хорекъ сразу сталъ боязливо Искать какого-нибудь выхода изъ клѣтки, а куницы ясно показывали, что этотъ визитъ пмъ очень не нравится. Опѣ полѣзли на верхнія вѣтви дерева, находящагося въ пхъ клѣткѣ, и оттуда разсматривали незнакомца сверкающими глазами. Любопытство и свпрѣпость наконецъ побѣдили страхъ: обѣ куницы подошли къ Хорьку, обоюхали его, ударили лапамн, отскочили назадъ, снова приблизились и нанесли новые удары, подкрадывались сзади къ хорьку, обнюхивая слѣдъ его и
