— Хорошо, — сказалъ торговецъ, — а теперь потрудитесь подписать вотъ это.
Мистеръ Шельби поспѣшно подвинулъ къ себѣ документы о продажѣ и подписалъ ихъ, какъ человѣкъ, который спѣшитъ покончить непріятное дѣло, и тотчасъ же оттолкнулъ ихъ прочь вмѣстѣ съ деньгами. Гэлей вытащилъ изъ стараго потертаго бумажника какой-то документъ, бѣгло просмотрѣлъ его и передалъ мистеру Шельби, который схватилъ его съ дурно скрываемымъ нетерпѣніемъ.
— Ну, вотъ дѣльце и покончено! — сказалъ торговецъ, поднимаясь съ мѣста.
— Да, покончено! — задумчиво проговорилъ мистеръ Шельби, и повторилъ съ глубокимъ вздохомъ: — Покончено!
— Вы какъ будто не совсѣмъ довольны? — замѣтилъ торговецъ.
— Гэлей, — сказалъ мистеръ Шельби, — надѣюсь, вы не забудете, что дали мнѣ честное слово не продавать Тома въ неизвѣстныя вамъ руки.
— А вѣдь вы же сами продали его, сэръ?
— Меня заставила нужда, вы сами знаете, — отвѣчалъ Шельби свысока.
— Ну, что жъ, можетъ быть, и меня нужда заставитъ. Впрочемъ, я во всякомъ случаѣ постараюсь, чтобы Томъ попалъ въ хорошія руки. А насчетъ того, чтобы я съ нимъ дурно обращался, вамъ нечего безпокоиться. Если я за что благодарю Бога, такъ именно за то, что я не жестокій человѣкъ.
Послѣ того какъ давеча негроторговецъ изложилъ ему свои гуманные принципы, мистеръ Шельби не могъ особенно успокоиться его увѣреніями, но дѣлать было нечего, приходилось хоть чѣмъ нибудь утѣшиться. Онъ молча распрощался съ негроторговцемъ и остался одинъ докуривать свою сигару.
— Хорошо, — сказал торговец, — а теперь потрудитесь подписать вот это.
Мистер Шельби поспешно подвинул к себе документы о продаже и подписал их, как человек, который спешит покончить неприятное дело, и тотчас же оттолкнул их прочь вместе с деньгами. Гэлей вытащил из старого потертого бумажника какой-то документ, бегло просмотрел его и передал мистеру Шельби, который схватил его с дурно скрываемым нетерпением.
— Ну, вот дельце и покончено! — сказал торговец, поднимаясь с места.
— Да, покончено! — задумчиво проговорил мистер Шельби, и повторил с глубоким вздохом: — Покончено!
— Вы как будто не совсем довольны? — заметил торговец.
— Гэлей, — сказал мистер Шельби, — надеюсь, вы не забудете, что дали мне честное слово не продавать Тома в неизвестные вам руки.
— А ведь вы же сами продали его, сэр?
— Меня заставила нужда, вы сами знаете, — отвечал Шельби свысока.
— Ну, что ж, может быть, и меня нужда заставит. Впрочем, я во всяком случае постараюсь, чтобы Том попал в хорошие руки. А насчет того, чтобы я с ним дурно обращался, вам нечего беспокоиться. Если я за что благодарю Бога, так именно за то, что я не жестокий человек.
После того как давеча негроторговец изложил ему свои гуманные принципы, мистер Шельби не мог особенно успокоиться его уверениями, но делать было нечего, приходилось хоть чем-нибудь утешиться. Он молча распрощался с негроторговцем и остался один докуривать свою сигару.
Мистеръ и миссисъ Шельби удалились на ночь въ свою спальню. Онъ сидѣлъ растянувшись въ большомъ креслѣ и просматривалъ письма, которыя пришли съ вечерней почтой; она стояла передъ зеркаломъ и расчесывала локоны и завитки сложной прически, которую ей устроила Элиза; замѣтивъ бѣдность
Мистер и миссис Шельби удалились на ночь в свою спальню. Он сидел растянувшись в большом кресле и просматривал письма, которые пришли с вечерней почтой; она стояла перед зеркалом и расчесывала локоны и завитки сложной прически, которую ей устроила Элиза; заметив бедность
