— Милый дядя Томъ! очнись, скажи что нибудь! Посмотри на меня. Я Джоржъ, твой маленькій масса Джоржъ! Развѣ ты не узнаешь меня?
— Масса Джоржъ! — повторилъ слабымъ голосомъ Томъ, открывая глаза, — масса Джоржъ! — Онъ смотрѣлъ, не узнавая.
Но мало по малу мысли его прояснились, блуждающіе глаза остановились на Джоржѣ и сверкнули радостью, все лицо, просіяло, онъ сжалъ руки, и слезы потекли по его щекамъ.
— Слава Богу! это… это… это все, чего я хотѣлъ! Они не забыли меня! Это грѣетъ мою душу, это радуетъ мое старое сердце. Теперь я умру спокойно. Благословенъ Господь Богъ!
— Ты не умрешь! ты не долженъ умирать, — ты не долженъ думать о смерти! Я пріѣхалъ выкупить тебя и отвезти домой! — пылко говорилъ Джоржъ.
— О, масса Джоржъ, вы опоздали. Господь уже выкупилъ меня и беретъ домой. Мнѣ очень хочется къ Нему. Небо лучше, чѣмъ Кентукки.
— Ахъ, пожалуйста не умирай! Это убьетъ меня! У меня сердце разрывается, когда я подумаю, сколько ты выстрадалъ и теперь лежишь въ этомъ сараѣ! О, мой бѣдный, бѣдный другъ!
— Не называйте меня бѣднымъ, — проговорилъ Томъ торжественно, — я былъ бѣдный, но это уже все прошло. Я стою у порога… у порога Царства Небеснаго! О, масса Джоржъ, передъ мной врата рая! Я побѣдилъ! Христосъ сподобилъ меня побѣдить! Да святится имя Его!
Джоржъ былъ пораженъ той силой и страстью съ какимъ онъ произносилъ эти отрывочныя фразы. Онъ молча смотрѣлъ на него.
Томъ взялъ его за руку и продолжалъ: — Не говорите Хлоѣ, въ какомъ положеніи вы меня нашли. Бѣдняжка, это будетъ страшно тяжело для нея. Скажите ей только, что вы нашли меня на порогѣ рая, и что я ни для кого бы не могъ вернуться. И скажите ей, что Господь Богъ всегда и вездѣ поддерживалъ меня, и что съ Его помощью мнѣ все было легко и хорошо. А дѣти, мои бѣдные дѣтки, моя дѣвочка! Какъ болѣло по нимъ мое старое сердце! — Скажите имъ, чтобы они приходили ко мнѣ, непремѣнно бы приходили! Передайте мою любовь массѣ и милой доброй миссисъ и всѣмъ дома. Вы не знаете… я вѣдь люблю ихъ всѣхъ! Я люблю все на свѣтѣ, всѣхъ людей, ничего нѣтъ лучше любви! О, масса Джоржъ, какое это счастье быть христіаниномъ!
Въ эту минуту Легри подошелъ къ двери сарая, угрюмо
— Милый дядя Том! очнись, скажи что-нибудь! Посмотри на меня. Я Джорж, твой маленький масса Джорж! Разве ты не узнаешь меня?
— Масса Джорж! — повторил слабым голосом Том, открывая глаза, — масса Джорж! — Он смотрел, не узнавая.
Но мало-помалу мысли его прояснились, блуждающие глаза остановились на Джорже и сверкнули радостью, всё лицо, просияло, он сжал руки, и слезы потекли по его щекам.
— Слава Богу! это… это… это всё, чего я хотел! Они не забыли меня! Это греет мою душу, это радует мое старое сердце. Теперь я умру спокойно. Благословен Господь Бог!
— Ты не умрешь! ты не должен умирать, — ты не должен думать о смерти! Я приехал выкупить тебя и отвезти домой! — пылко говорил Джорж.
— О, масса Джорж, вы опоздали. Господь уже выкупил меня и берет домой. Мне очень хочется к Нему. Небо лучше, чем Кентукки.
— Ах, пожалуйста не умирай! Это убьет меня! У меня сердце разрывается, когда я подумаю, сколько ты выстрадал и теперь лежишь в этом сарае! О, мой бедный, бедный друг!
— Не называйте меня бедным, — проговорил Том торжественно, — я был бедный, но это уже всё прошло. Я стою у порога… у порога Царства Небесного! О, масса Джорж, перед мной врата рая! Я победил! Христос сподобил меня победить! Да святится имя Его!
Джорж был поражен той силой и страстью с каким он произносил эти отрывочные фразы. Он молча смотрел на него.
Том взял его за руку и продолжал: — Не говорите Хлое, в каком положении вы меня нашли. Бедняжка, это будет страшно тяжело для неё. Скажите ей только, что вы нашли меня на пороге рая, и что я ни для кого бы не мог вернуться. И скажите ей, что Господь Бог всегда и везде поддерживал меня, и что с Его помощью мне всё было легко и хорошо. А дети, мои бедные детки, моя девочка! Как болело по ним мое старое сердце! — Скажите им, чтобы они приходили ко мне, непременно бы приходили! Передайте мою любовь массе и милой доброй миссис и всем дома. Вы не знаете… я ведь люблю их всех! Я люблю всё на свете, всех людей, ничего нет лучше любви! О, масса Джорж, какое это счастье быть христианином!
В эту минуту Легри подошел к двери сарая, угрюмо
