— Лучше бы ему не родиться на свѣтъ! — съ горечью проговорилъ Джоржъ, — лучше бы и мнѣ самому не родиться.
Удивленная и испуганная этими словами, Элиза опустилась на стулъ, положила голову на плечо мужа и залилась слезами.
— Перестань, Элиза, это, конечно, не хорошо, что я такъ огорчилъ тебя, бѣдняжка, — сказалъ онъ нѣжно, — это очень нехорошо, ахъ, лучше если бы ты никогда не видала меня, можетъ быть, ты была бы счастлива!
— Джоржъ! Джоржъ! Какъ ты можешь это говорить! Что такое случилось, какого несчастія ты ждешь? Мы были такъ счастливы до послѣдняго времени!
— Да, мы были счастливы, дорогая, — сказалъ Джоржъ. Онъ взялъ ребенка къ себѣ на колѣни, пристально поглядѣлъ въ его красивые, черные глаза и провелъ рукой по его длиннымъ локонамъ.
— Какъ онъ похожъ на тебя, Элиза! а ты самая красивая женщина, какую я когда-нибудь видалъ и самая лучшая изъ всѣхъ женщинъ, какихъ я зналъ. И все-таки я былъ бы очень радъ, если бы никогда не встрѣчалъ тебя, а ты меня.
— О, Джоржъ, какъ это можно!
— Да, Элиза, вездѣ горе, горе и горе! Моя жизнь горьче полыни. Я бѣдный, несчастный пропащій человѣкъ; я погибну и тебя увлеку съ собой. Къ чему намъ пытаться что нибудь дѣлать, что нибудь узнать, быть чѣмъ нибудь? Къ чему намъ вообще жить? Я хотѣлъ бы умереть!
— Ахъ, перестань, милый Джоржъ, это, право, грѣшно! Я знаю, какъ тебѣ было тяжело потерять свое мѣсто на фабрикѣ, знаю, что у тебя жестокій хозяинъ, но, пожалуйста, потерпи, можетъ быть, что-нибудь…
— Терпѣть! — перебилъ онъ ее. — Точно я не терпѣлъ! Развѣ я сказалъ хоть слово, когда онъ пріѣхалъ и безъ всякой причины увезъ меня съ того мѣста, гдѣ всѣ были добры ко мнѣ. Я честно отдавалъ свой заработокъ до послѣдней копейки; и всѣ говорятъ, что я работалъ хорошо!
— Да, это ужасно, — сказала Элиза, — но все-таки онъ вѣдь твой господинъ, не забывай этого!
— Мой господинъ! А кто поставилъ его господиномъ надо мной? Я безпрестанно думаю объ этомъ — какое право имѣетъ онъ распоряжаться мной? Я такой же человѣкъ, какъ онъ; я лучше, чѣмъ онъ; я знаю дѣло больше, чѣмъ онъ я лучше могу вести хозяйство, я лучше его читаю, красивѣе пишу, и всему этому я научился самъ, безъ его помощи, научился наперекоръ ему. Послѣ
— Лучше бы ему не родиться на свет! — с горечью проговорил Джорж, — лучше бы и мне самому не родиться.
Удивленная и испуганная этими словами, Элиза опустилась на стул, положила голову на плечо мужа и залилась слезами.
— Перестань, Элиза, это, конечно, не хорошо, что я так огорчил тебя, бедняжка, — сказал он нежно, — это очень нехорошо, ах, лучше если бы ты никогда не видала меня, может быть, ты была бы счастлива!
— Джорж! Джорж! Как ты можешь это говорить! Что такое случилось, какого несчастья ты ждешь? Мы были так счастливы до последнего времени!
— Да, мы были счастливы, дорогая, — сказал Джорж. Он взял ребенка к себе на колени, пристально поглядел в его красивые, черные глаза и провел рукой по его длинным локонам.
— Как он похож на тебя, Элиза! а ты самая красивая женщина, какую я когда-нибудь видал и самая лучшая из всех женщин, каких я знал. И всё-таки я был бы очень рад, если бы никогда не встречал тебя, а ты меня.
— О, Джорж, как это можно!
— Да, Элиза, везде горе, горе и горе! Моя жизнь горьче полыни. Я бедный, несчастный пропащий человек; я погибну и тебя увлеку с собой. К чему нам пытаться что-нибудь делать, что-нибудь узнать, быть чем-нибудь? К чему нам вообще жить? Я хотел бы умереть!
— Ах, перестань, милый Джорж, это, право, грешно! Я знаю, как тебе было тяжело потерять свое место на фабрике, знаю, что у тебя жестокий хозяин, но, пожалуйста, потерпи, может быть, что-нибудь…
— Терпеть! — перебил он ее. — Точно я не терпел! Разве я сказал хоть слово, когда он приехал и без всякой причины увез меня с того места, где все были добры ко мне. Я честно отдавал свой заработок до последней копейки; и все говорят, что я работал хорошо!
— Да, это ужасно, — сказала Элиза, — но всё-таки он ведь твой господин, не забывай этого!
— Мой господин! А кто поставил его господином надо мной? Я беспрестанно думаю об этом — какое право имеет он распоряжаться мной? Я такой же человек, как он; я лучше, чем он; я знаю дело больше, чем он я лучше могу вести хозяйство, я лучше его читаю, красивее пишу, и всему этому я научился сам, без его помощи, научился наперекор ему. После
