щееся чудо разсвѣта? Что для него эта святая звѣзда, которую Сынъ Божій избралъ своей эмблемой? Подобно животному онъ видитъ, не замѣчая. Спотыкаясь подошелъ онъ къ столу, налилъ себѣ кружку водки и выпилъ ее до половины.
— Я чертовски скверно спалъ сегодня ночью! — обратился онъ къ Касси, входившей черезъ противоположную дверь.
— Тебѣ часто придется такъ же скверно спать, — сухо отвѣтила она.
— Что ты хочешь сказать, чертовка?
— Ты самъ узнаешь на дняхъ, — отвѣчала Касси тѣмъ же тономъ. — Слушай, Симонъ, я хочу дать тебѣ одинъ совѣтъ.
— Убирайся ты къ чорту со своими совѣтами!
— Совѣтую тебѣ, — спокойно проговорила Касси, начиная прибирать комнату, — оставить Тома въ покоѣ.
— А тебѣ что за дѣло до него?
— Что за дѣло? Да право, и сама не знаю. Если тебѣ охота заплатить за человѣка тысячу двѣсти долларовъ и изъ-за своей вспыльчивости уложить его въ самое горячее рабочее время, это, конечно, меня не касается. Я сдѣлала для него все, что могла.
— Что такое сдѣлала? Съ какой стати ты суешься въ мои дѣла?
— Да сама не знаю. Я нѣсколько разъ сберегала тебѣ тысячи долларовъ тѣмъ, что лечила твоихъ невольниковъ — вотъ мнѣ благодарность! Если твой хлопокъ придетъ на рынокъ позже другихъ, ты. конечно, не проиграешь свой закладъ? Томкинсъ не будетъ издѣваться надъ тобой, и ты ни слова не говоря, выплатишь ему деньги, какъ благородные люди, не правда ли? Я такъ и вижу, какъ ты платишь!
Легри, подобно многимъ другимъ плантаторамъ стремился къ одному только: доставить на рынокъ самую большую партію товара; относительно предстоящаго сбора онъ побился объ закладъ со многими обывателями сосѣдняго городка. Касси съ чисто женскимъ тактомъ затронула единственную чувствительную струну его.
— Хорошо, съ него пока довольно того, что онъ получилъ, — сказалъ Легри, — но онъ долженъ попросить у меня прощенья и обѣщать вести себя лучше,
— Этого онъ не сдѣлаетъ, — возразила Касси.
— Не сдѣлаетъ? — отчего.
— Ни за что не сдѣлаетъ! — повторила Касси.
щееся чудо рассвета? Что для него эта святая звезда, которую Сын Божий избрал своей эмблемой? Подобно животному он видит, не замечая. Спотыкаясь подошел он к столу, налил себе кружку водки и выпил ее до половины.
— Я чертовски скверно спал сегодня ночью! — обратился он к Касси, входившей через противоположную дверь.
— Тебе часто придется так же скверно спать, — сухо ответила она.
— Что ты хочешь сказать, чертовка?
— Ты сам узнаешь на днях, — отвечала Касси тем же тоном. — Слушай, Симон, я хочу дать тебе один совет.
— Убирайся ты к чёрту со своими советами!
— Советую тебе, — спокойно проговорила Касси, начиная прибирать комнату, — оставить Тома в покое.
— А тебе что за дело до него?
— Что за дело? Да право, и сама не знаю. Если тебе охота заплатить за человека тысячу двести долларов и из-за своей вспыльчивости уложить его в самое горячее рабочее время, это, конечно, меня не касается. Я сделала для него всё, что могла.
— Что такое сделала? С какой стати ты суешься в мои дела?
— Да сама не знаю. Я несколько раз сберегала тебе тысячи долларов тем, что лечила твоих невольников — вот мне благодарность! Если твой хлопок придет на рынок позже других, ты. конечно, не проиграешь свой заклад? Томкинс не будет издеваться над тобой, и ты ни слова не говоря, выплатишь ему деньги, как благородные люди, не правда ли? Я так и вижу, как ты платишь!
Легри, подобно многим другим плантаторам стремился к одному только: доставить на рынок самую большую партию товара; относительно предстоящего сбора он побился об заклад со многими обывателями соседнего городка. Касси с чисто женским тактом затронула единственную чувствительную струну его.
— Хорошо, с него пока довольно того, что он получил, — сказал Легри, — но он должен попросить у меня прощенья и обещать вести себя лучше,
— Этого он не сделает, — возразила Касси.
— Не сделает? — отчего.
— Ни за что не сделает! — повторила Касси.
