гихъ; здѣсь же стоятъ Сусанна и Эммелина всѣ они ждутъ своей очереди, на всѣхъ лицахъ тревога и уныніе. Вокругъ нихъ собралась толпа зрителей, одни хотѣли покупать, другіе нѣтъ, какъ придется, но всѣ разсматривали, ощупывали невольниковъ и разсуждали о ихъ наружности такъ же непринужденно, какъ жокеи толкуютъ о разныхъ статьяхъ лошади.
— Э, Альфъ! какъ ты сюда попалъ? — спросилъ одинъ изящный молодой человѣкъ, хлопнувъ по плечу другого франта, разсматривавшаго Адольфа въ лорнетъ.
— Да видите ли, мнѣ нуженъ лакей, а я слышалъ что сегодня продаютъ людей Сентъ-Клера. Я вотъ и пришелъ посмотрѣть.
— Ну ужъ охота покупать людей Сентъ-Клера! У него всѣ негры страшно избалованы! Такіе нахалы, что бѣда, — замѣтилъ другой.
— Ну, этого я не боюсь — отвѣчалъ первый. — Если они попадутъ ко мнѣ въ руки, я скоро собью съ нихъ спѣсь. Они сразу увидятъ, что я господинъ не въ такомъ родѣ, какъ былъ Сентъ-Клеръ. Честное слово, я куплю этого молодца. Мнѣ нравится его фигура.
— Онъ вамъ дорого обойдется. Говорятъ, онъ ужасный мотъ.
— Ну, этотъ баринъ скоро увидитъ, что у меня мотать нельзя. Побываетъ разочка два въ тюрьмѣ, такъ исправится, научится, какъ себя вести. Ужъ я его передѣлаю на свой ладъ, увидите! Куплю его, это рѣшено!
Томъ внимательно вглядывался въ физіономіи людей, толпившихся вокругъ него, и мысленно выбиралъ, кого изъ нихъ онъ хотѣлъ бы имѣть своимъ господиномъ. Если вы, читатель, будете когда нибудь поставлены въ необходимость выбрать изъ двухъ сотъ человѣкъ того, который будетъ неограниченно владѣть вами и распоряжаться вашею судьбою, вы, можетъ быть, согласитесь съ Томомъ, что весьма мало людей, которымъ можно безъ страха отдать себя. Томъ видѣлъ множество людей большихъ, плотныхъ, угрюмыхъ, маленькихъ, сухихъ, болтливыхъ, бородатыхъ, тощихъ, злобныхъ, множество дюжихъ, грубыхъ молодцовъ, которые въ состояніи схватить своего ближняго, какъ щепку, и бросить его въ огонь или въ корзину, куда попало, — но не видѣлъ ни одного Сентъ-Клера.
Незадолго до начала аукціона сквозь толпу протискался невысокій, широкоплечій, мускулистый человѣкъ, въ клѣтчатой рубашкѣ, открывавшейся на груди, въ потертыхъ грязныхъ пан-
гих; здесь же стоят Сусанна и Эммелина все они ждут своей очереди, на всех лицах тревога и уныние. Вокруг них собралась толпа зрителей, одни хотели покупать, другие нет, как придется, но все рассматривали, ощупывали невольников и рассуждали о их наружности так же непринужденно, как жокеи толкуют о разных статьях лошади.
— Э, Альф! как ты сюда попал? — спросил один изящный молодой человек, хлопнув по плечу другого франта, рассматривавшего Адольфа в лорнет.
— Да видите ли, мне нужен лакей, а я слышал что сегодня продают людей Сент-Клера. Я вот и пришел посмотреть.
— Ну уж охота покупать людей Сент-Клера! У него все негры страшно избалованы! Такие нахалы, что беда, — заметил другой.
— Ну, этого я не боюсь — отвечал первый. — Если они попадут ко мне в руки, я скоро собью с них спесь. Они сразу увидят, что я господин не в таком роде, как был Сент-Клер. Честное слово, я куплю этого молодца. Мне нравится его фигура.
— Он вам дорого обойдется. Говорят, он ужасный мот.
— Ну, этот барин скоро увидит, что у меня мотать нельзя. Побывает разочка два в тюрьме, так исправится, научится, как себя вести. Уж я его переделаю на свой лад, увидите! Куплю его, это решено!
Том внимательно вглядывался в физиономии людей, толпившихся вокруг него, и мысленно выбирал, кого из них он хотел бы иметь своим господином. Если вы, читатель, будете когда-нибудь поставлены в необходимость выбрать из двух сот человек того, который будет неограниченно владеть вами и распоряжаться вашею судьбою, вы, может быть, согласитесь с Томом, что весьма мало людей, которым можно без страха отдать себя. Том видел множество людей больших, плотных, угрюмых, маленьких, сухих, болтливых, бородатых, тощих, злобных, множество дюжих, грубых молодцов, которые в состоянии схватить своего ближнего, как щепку, и бросить его в огонь или в корзину, куда попало, — но не видел ни одного Сент-Клера.
Незадолго до начала аукциона сквозь толпу протискался невысокий, широкоплечий, мускулистый человек, в клетчатой рубашке, открывавшейся на груди, в потертых грязных пан-
