образовалось золотистое сіяніе — и она исчезла… Тома разбудилъ громкій стукъ въ ворота и говоръ нѣсколькихъ голосовъ.
Онъ поспѣшилъ отворить ворота. Нѣсколько человѣкъ тяжело шагая, внесли на носилкахъ тѣло, завернутое плащемъ. Свѣтъ отъ фонаря упалъ прямо на лицо лежавшаго. Томъ громко, отчаянно вскрикнулъ. Этотъ крикъ пронесся по всѣмъ галлереямъ и черезъ отворенную дверь дошелъ до гостиной, гдѣ миссъ Офелія еще сидѣла за своимъ вязаньемъ.
Сентъ-Клеръ зашелъ въ кафе просмотрѣть вечернія газеты. Пока онъ читалъ, между двумя посѣтителями, значительно выпившими, поднялась драка. Сентъ-Клеръ и другіе бросились разнимать ихъ, и Сентъ-Клеръ получилъ смертельный ударъ въ бокъ кинжаломъ, который пытался отнять у одного изъ дравшихся.
Весь домъ наполнился криками, слезами и воплями. Слуги въ припадкѣ горя рвали на себѣ волосы и бросались на полъ, или безцѣльно метались по комнатамъ. Только Томъ и миссъ Офелія сохранили присутствіе духа: съ Маріей сдѣлалась сильнѣйшая истерика. Подъ наблюденіемъ миссъ Офеліи на одной изъ кушетокъ гостиной наскоро приготовили постель и уложили на нее окровавленное тѣло. Вслѣдствіе боли и потери крови, Сентъ-Клеръ лишился чувствъ. Но миссъ Офелія привела его въ себя, онъ ожилъ, открылъ глаза, пристально посмотрѣлъ на окружающихъ, обвелъ взглядомъ всю комнату, переходя отъ одного предмета на другой и, наконецъ, остановилъ глаза на портретѣ матери.
Пріѣхалъ докторъ и осмотрѣлъ больного. По выраженію лица его было видно, что надежды нѣтъ. Тѣмъ не менѣе, онъ занялся перевязкой раны; миссъ Офелія и Томъ помогали ему. Слуги, толпившіеся около дверей и оконъ веранды, громко плакали и рыдали.
— Однако, — замѣтилъ докторъ, — необходимо прогнать всѣхъ этихъ людей. Больному нуженъ полный покой, отъ этого все зависитъ.
Сентъ-Клеръ открылъ глаза и пристально посмотрѣлъ на огорченныхъ слугъ, которыхъ Миссъ Офелія и докторъ старались удалить отъ комнаты.
— Несчастные! — проговорилъ онъ, и выраженіе горькаго раскаянія мелькнуло на лицѣ его. Адольфъ положительно отказывался уйти. Ужасъ лишилъ его всякаго присутствія духа. Онъ бросился на полъ и ничѣмъ нельзя было уговорить его встать. Остальные послушались убѣжденій миссъ Офеліи, что жизнь
образовалось золотистое сияние — и она исчезла… Тома разбудил громкий стук в ворота и говор нескольких голосов.
Он поспешил отворить ворота. Несколько человек тяжело шагая, внесли на носилках тело, завернутое плащем. Свет от фонаря упал прямо на лицо лежавшего. Том громко, отчаянно вскрикнул. Этот крик пронесся по всем галереям и через отворенную дверь дошел до гостиной, где мисс Офелия еще сидела за своим вязаньем.
Сент-Клер зашел в кафе просмотреть вечерние газеты. Пока он читал, между двумя посетителями, значительно выпившими, поднялась драка. Сент-Клер и другие бросились разнимать их, и Сент-Клер получил смертельный удар в бок кинжалом, который пытался отнять у одного из дравшихся.
Весь дом наполнился криками, слезами и воплями. Слуги в припадке горя рвали на себе волосы и бросались на пол, или бесцельно метались по комнатам. Только Том и мисс Офелия сохранили присутствие духа: с Марией сделалась сильнейшая истерика. Под наблюдением мисс Офелии на одной из кушеток гостиной наскоро приготовили постель и уложили на нее окровавленное тело. Вследствие боли и потери крови, Сент-Клер лишился чувств. Но мисс Офелия привела его в себя, он ожил, открыл глаза, пристально посмотрел на окружающих, обвел взглядом всю комнату, переходя от одного предмета на другой и, наконец, остановил глаза на портрете матери.
Приехал доктор и осмотрел больного. По выражению лица его было видно, что надежды нет. Тем не менее, он занялся перевязкой раны; мисс Офелия и Том помогали ему. Слуги, толпившиеся около дверей и окон веранды, громко плакали и рыдали.
— Однако, — заметил доктор, — необходимо прогнать всех этих людей. Больному нужен полный покой, от этого всё зависит.
Сент-Клер открыл глаза и пристально посмотрел на огорченных слуг, которых Мисс Офелия и доктор старались удалить от комнаты.
— Несчастные! — проговорил он, и выражение горького раскаяния мелькнуло на лице его. Адольф положительно отказывался уйти. Ужас лишил его всякого присутствия духа. Он бросился на пол и ничем нельзя было уговорить его встать. Остальные послушались убеждений мисс Офелии, что жизнь
