имѣла право взять ее съ собой въ свободные штаты. Тамъ я дамъ ей вольную, иначе все, что я для нея дѣлаю, пропадетъ даромъ.
— О, кузина! вы значитъ признаете, что цѣль оправдываетъ средство? я не могу поощрять такихъ мнѣній.
— Пожалуйста, оставьте шутки, поговоримъ серьезно, — сказала миссъ Офелія. — Мнѣ совершенно не стоитъ внушать этой дѣвочкѣ христіанскія понятія о нравственности, если я не могу спасти ее отъ развращающаго вліянія и отъ всѣхъ бѣдствій рабства. Если вы, дѣйствительно, хотите подарить ее мнѣ, дайте мнѣ дарственную запись на нее или какую нибудь другую бумагу, требуемую закономъ.
— Хорошо, хорошо, — сказалъ Сентъ-Клеръ, — дамъ. — Онъ сѣлъ и развернулъ газету.
— Дайте сейчасъ, — настаивала миссъ Офелія.
— Къ чему такой спѣхъ?
— Потому что хорошее дѣло никогда не слѣдуетъ откладывать, — отвѣчала миссъ Офелія. — Вотъ вамъ бумага, перо и чернила. Напишите сейчасъ-же.
Сентъ-Клеръ, какъ большинство людей его характера, терпѣть не могъ настоящее время глагола „дѣлать“; настойчивость миссъ Офеліи досаждала ему.
— Послушайте, что вы волнуетесь? — сказалъ онъ. — Развѣ вамъ мало моего слова? Можно подумать, что вы брали уроки у евреевъ! Чего вы пристаете къ человѣку!
— Я хочу обезпечить себя, — отвѣчала миссъ Офелія. — Вы можете умереть или обанкротиться, и тогда Топси продадутъ съ аукціона, что бы я ни говорила.
— Право, вы слишкомъ предусмотрительны! Ну, нечего дѣлать, разъ я попалъ въ руки янки, приходится уступить! — и Сентъ-Клеръ быстро написалъ дарственную запись, что было для него совершенно легко, такъ какъ онъ хорошо зналъ разныя формы дѣловыхъ бумагъ. Онъ подписалъ свою фамилію огромными буквами съ большущимъ росчеркомъ.
— Извольте, миссъ Вермонтъ, вотъ вамъ бумага, написанная по формѣ, надѣюсь, вы довольны? — спросилъ онъ, передавая ей написанное.
— Умница! — съ улыбкой проговорила миссъ Офелія, — а развѣ не нужна подпись свидѣтеля!
— О, чортъ возьми! конечно! — Онъ открылъ дверь въ комнату Маріи. — Мари, кузинѣ хочется имѣть твой автографъ. Пожалуйста, напиши свое имя вотъ здѣсь.
имела право взять ее с собой в свободные штаты. Там я дам ей вольную, иначе всё, что я для неё делаю, пропадет даром.
— О, кузина! вы значит признаете, что цель оправдывает средство? я не могу поощрять таких мнений.
— Пожалуйста, оставьте шутки, поговорим серьезно, — сказала мисс Офелия. — Мне совершенно не стоит внушать этой девочке христианские понятия о нравственности, если я не могу спасти ее от развращающего влияния и от всех бедствий рабства. Если вы, действительно, хотите подарить ее мне, дайте мне дарственную запись на нее или какую-нибудь другую бумагу, требуемую законом.
— Хорошо, хорошо, — сказал Сент-Клер, — дам. — Он сел и развернул газету.
— Дайте сейчас, — настаивала мисс Офелия.
— К чему такой спех?
— Потому что хорошее дело никогда не следует откладывать, — отвечала мисс Офелия. — Вот вам бумага, перо и чернила. Напишите сейчас же.
Сент-Клер, как большинство людей его характера, терпеть не мог настоящее время глагола „делать“; настойчивость мисс Офелии досаждала ему.
— Послушайте, что вы волнуетесь? — сказал он. — Разве вам мало моего слова? Можно подумать, что вы брали уроки у евреев! Чего вы пристаете к человеку!
— Я хочу обеспечить себя, — отвечала мисс Офелия. — Вы можете умереть или обанкротиться, и тогда Топси продадут с аукциона, что бы я ни говорила.
— Право, вы слишком предусмотрительны! Ну, нечего делать, раз я попал в руки янки, приходится уступить! — и Сент-Клер быстро написал дарственную запись, что было для него совершенно легко, так как он хорошо знал разные формы деловых бумаг. Он подписал свою фамилию огромными буквами с большущим росчерком.
— Извольте, мисс Вермонт, вот вам бумага, написанная по форме, надеюсь, вы довольны? — спросил он, передавая ей написанное.
— Умница! — с улыбкой проговорила мисс Офелия, — а разве не нужна подпись свидетеля!
— О, чёрт возьми! конечно! — Он открыл дверь в комнату Марии. — Мари, кузине хочется иметь твой автограф. Пожалуйста, напиши свое имя вот здесь.
