Миссъ Офелія обладала ровно той долей вспыльчивости, какая свойственна образцовой хозяйкѣ; хитрость дѣвочки и уничтоженіе нужной вещи разсердило ее; многія изъ моихъ читательницъ должны сознаться, что при подобныхъ обстоятельствахъ точно также потеряли бы терпѣніе; но слова Маріи показались ей слишкомъ сильными и гнѣвъ ея остылъ.
— Я, конечно, ни за что на свѣтѣ не хочу, чтобы ребенка истязали, — сказала она, — но, Августинъ, я право, не знаю, что мнѣ дѣлать. Я ее учила и учила, уговаривала до того, что изъ силъ выбилась, я ее сѣкла, наказывала, какъ только могла придумать; а она все-таки осталась такою же, какъ была.
— Поди-ка сюда, Топси, приди обезьяна! — подозвалъ Сентъ-Клеръ дѣвочку; въ ея круглыхъ, блестящихъ глазахъ свѣтился страхъ въ соединеніи съ ея обычнымъ задоромъ.
— Отчего это ты такъ дурно ведешь себя? — спросилъ Сентъ-Клеръ, невольно улыбаясь при видѣ выраженія ея лица.
— Должно быть, оттого, что у меня злое сердце, — смиренно отвѣчала Топси, — миссъ Фелли говоритъ, что это отъ злого сердца.
— Развѣ ты не понимаешь, какъ миссъ Офелія много для тебя сдѣлала? Она говоритъ, что сдѣлала все, что могла.
— Господи, масса, моя прежняя госпожа то же говорила. Она гораздо больнѣе сѣкла меня и драла меня за волосы, колотила головой о дверь, и все безъ всякой пользы! Я думаю, если мнѣ хоть всѣ волосы повыдергать, все будетъ ни къ чему, — я ужъ такая гадкая! Извѣстное дѣло, я вѣдь негритянка!
— Да, мнѣ придется отказаться отъ нея, — замѣтила миссъ Офелія, — я не хочу больше мучиться съ нею.
— Хорошо, но позвольте мнѣ сперва задать вамъ одинъ вопросъ, — сказалъ Сентъ-Клеръ.
— Что такое?
— Если евангельское ученіе не достаточно сильно, чтобы обратить на путь истинный одного языческаго ребенка, который живетъ съ вами, въ полномъ вашемъ распоряженіи, какъ вы можете надѣяться на успѣхъ, двухъ, трехъ несчастныхъ миссіонеровъ, которыхъ вы посылаете къ тысячамъ такихъ же язычниковъ? Я думаю, что эта дѣвочка прекрасный образчикъ того, каковы бываютъ вообще язычники.
Миссъ Офелія не нашлась сразу, что отвѣтить. Ева, молча присутствовавшая при этой сценѣ, сдѣлала знакъ Топси, и онѣ вмѣстѣ вышли. Въ углу веранды былъ маленькій стеклянный балконъ, служившій чѣмъ-то въ родѣ читальни Сентъ-Клеру. Ева и Топси направились туда.
Мисс Офелия обладала ровно той долей вспыльчивости, какая свойственна образцовой хозяйке; хитрость девочки и уничтожение нужной вещи рассердило ее; многие из моих читательниц должны сознаться, что при подобных обстоятельствах точно также потеряли бы терпение; но слова Марии показались ей слишком сильными и гнев её остыл.
— Я, конечно, ни за что на свете не хочу, чтобы ребенка истязали, — сказала она, — но, Августин, я право, не знаю, что мне делать. Я ее учила и учила, уговаривала до того, что из сил выбилась, я ее секла, наказывала, как только могла придумать; а она всё-таки осталась такою же, как была.
— Поди-ка сюда, Топси, приди обезьяна! — подозвал Сент-Клер девочку; в её круглых, блестящих глазах светился страх в соединении с её обычным задором.
— Отчего это ты так дурно ведешь себя? — спросил Сент-Клер, невольно улыбаясь при виде выражения её лица.
— Должно быть, оттого, что у меня злое сердце, — смиренно отвечала Топси, — мисс Фелли говорит, что это от злого сердца.
— Разве ты не понимаешь, как мисс Офелия много для тебя сделала? Она говорит, что сделала всё, что могла.
— Господи, масса, моя прежняя госпожа то же говорила. Она гораздо больнее секла меня и драла меня за волосы, колотила головой о дверь, и всё без всякой пользы! Я думаю, если мне хоть все волосы повыдергать, всё будет ни к чему, — я уж такая гадкая! Известное дело, я ведь негритянка!
— Да, мне придется отказаться от неё, — заметила мисс Офелия, — я не хочу больше мучиться с нею.
— Хорошо, но позвольте мне сперва задать вам один вопрос, — сказал Сент-Клер.
— Что такое?
— Если евангельское учение не достаточно сильно, чтобы обратить на путь истинный одного языческого ребенка, который живет с вами, в полном вашем распоряжении, как вы можете надеяться на успех, двух, трех несчастных миссионеров, которых вы посылаете к тысячам таких же язычников? Я думаю, что эта девочка прекрасный образчик того, каковы бывают вообще язычники.
Мисс Офелия не нашлась сразу, что ответить. Ева, молча присутствовавшая при этой сцене, сделала знак Топси, и они вместе вышли. В углу веранды был маленький стеклянный балкон, служивший чем-то в роде читальни Сент-Клеру. Ева и Топси направились туда.
