посмотрѣть, что съ нимъ такое! — и Финеасъ, который во время своей лѣсной, охотничьей жизни пріобрѣлъ нѣкоторое знаніе хирургіи, сталъ на колѣни подлѣ раненаго и началъ тщательно осматривать его.
— Марксъ, — слабымъ голосомъ произнесъ Томъ, — это ты, Марксъ?
— Нѣтъ, другъ, не онъ, — отвѣчалъ Финеасъ, — Твой Марксъ и не думаетъ о тебѣ, лишь бы своя шкура была цѣла. Онъ давно уѣхалъ.
— Кажется, мнѣ больше уже не встать! — проговорилъ Томъ. — Проклятая собака, бросилъ меня одного умирать! Старуха мать всегда предсказывала мнѣ это.
— Слушайте, слушайте, что говоритъ этотъ несчастный, — заволновалась старая негритянка. — У него оказывается есть мать! Ахъ, какъ мнѣ его жалко!
— Тише, тише, другъ, не толкайся и не реви, — сказалъ Финеасъ, когда Томъ закричалъ и оттолкнулъ его руку. — Если я не остановлю кровь, тебѣ плохо будетъ.
И Финеасъ принялся устраивать перевязку съ помощью своего носового платка и платковъ, какіе были у его сотоварищей.
— Это вы меня столкнули, — слабымъ голосомъ проговорилъ Томъ.
— Ну, видишь-ли, если бы я тебя не столкнулъ, ты бы столкнулъ насъ, — сказалъ Финеасъ, накладывая свою повязку. — Постой, постой, дай мнѣ забинтовать тебя. Мы не хотимъ тебѣ зла, не бойся. Мы свеземъ въ одинъ домъ, гдѣ за тобой будутъ ухаживать отлично, не хуже, чѣмъ твоя родная мать.
Томъ застоналъ и закрылъ глаза. У людей его пошиба энергія и рѣшимость вполнѣ зависятъ отъ физическаго состоянія организма и уходятъ вмѣстѣ съ вытекающею кровью; этотъ гигантъ былъ дѣйствительно жалокъ въ своей безпомощности.
Между тѣмъ подъѣхала подмога. Изъ повозки вынули сидѣнья. Буйволовыя шкуры сложили вчетверо и постлали съ одной стороны. Четыре человѣка съ большимъ трудомъ подняли тяжелое тѣло Тома и положили на нихъ. Онъ между тѣмъ окончательно лишился чувствъ. Старая негритянка въ избыткѣ состраданія сѣла на дно повозки и положила его голову себѣ на колѣни. Элиза, Джоржъ и Джимъ усѣлись, какъ могли, на оставшемся мѣстѣ и вся компанія двинулась впередъ.
— Какъ вы его находите? — спросилъ Джоржъ, сидѣвшій съ Фішеасомъ на козлахъ.
— Ничего; рана не очень глубокая; ну, паденіе тоже ока-
посмотреть, что с ним такое! — и Финеас, который во время своей лесной, охотничьей жизни приобрел некоторое знание хирургии, стал на колени подле раненого и начал тщательно осматривать его.
— Маркс, — слабым голосом произнес Том, — это ты, Маркс?
— Нет, друг, не он, — отвечал Финеас, — Твой Маркс и не думает о тебе, лишь бы своя шкура была цела. Он давно уехал.
— Кажется, мне больше уже не встать! — проговорил Том. — Проклятая собака, бросил меня одного умирать! Старуха мать всегда предсказывала мне это.
— Слушайте, слушайте, что говорит этот несчастный, — заволновалась старая негритянка. — У него оказывается есть мать! Ах, как мне его жалко!
— Тише, тише, друг, не толкайся и не реви, — сказал Финеас, когда Том закричал и оттолкнул его руку. — Если я не остановлю кровь, тебе плохо будет.
И Финеас принялся устраивать перевязку с помощью своего носового платка и платков, какие были у его сотоварищей.
— Это вы меня столкнули, — слабым голосом проговорил Том.
— Ну, видишь ли, если бы я тебя не столкнул, ты бы столкнул нас, — сказал Финеас, накладывая свою повязку. — Постой, постой, дай мне забинтовать тебя. Мы не хотим тебе зла, не бойся. Мы свезем в один дом, где за тобой будут ухаживать отлично, не хуже, чем твоя родная мать.
Том застонал и закрыл глаза. У людей его пошиба энергия и решимость вполне зависят от физического состояния организма и уходят вместе с вытекающею кровью; этот гигант был действительно жалок в своей беспомощности.
Между тем подъехала подмога. Из повозки вынули сиденья. Буйволовые шкуры сложили вчетверо и постлали с одной стороны. Четыре человека с большим трудом подняли тяжелое тело Тома и положили на них. Он между тем окончательно лишился чувств. Старая негритянка в избытке сострадания села на дно повозки и положила его голову себе на колени. Элиза, Джорж и Джим уселись, как могли, на оставшемся месте и вся компания двинулась вперед.
— Как вы его находите? — спросил Джорж, сидевший с Фишеасом на козлах.
— Ничего; рана не очень глубокая; ну, падение тоже ока-
