селеніе соединенныхъ штатовъ. Открытые аболиціонисты составляли сравнительно небольшую кучку, вообще же даже очень добрые и гуманные люди говорили, что права рабовладѣльцевъ утверждены конституціей; что возставать противъ нихъ значитъ подвергать опасности самый Союзъ; поэтому они не только старались не видѣть и не слышать того, что дѣлается на южныхъ плантаціяхъ и подавляли всякую попытку обсужденія этого вопроса, но даже помогали рабовладѣльцамъ разыскивать и ловить бѣглыхъ невольниковъ, нашедшихъ убѣжище въ сѣверныхъ штатахъ. Мысль, что, быть можетъ, эти люди сами не знаютъ, что творятъ, что имъ неизвѣстно настоящее положеніе рабовъ, заставила г-жу Бичеръ Стоу взяться за перо и въ нѣсколькихъ очеркахъ изобразить рабство такимъ, какимъ она его видѣла. Эти очерки, помѣщавшіеся въ газетѣ мистера Бэля, разрослись въ цѣлый романъ и вышли отдѣльной книгой, которая произвела впечатлѣніе; превзошедшее самыя смѣлыя надежды автора. Въ нѣсколько дней „Хижина дяди Тома“ разошлась въ 10,000 экземпляровъ, а въ первый же годъ болѣе чѣмъ въ 300,000. Ее переводили на всѣ европейскіе языки, ею зачитывались всѣ и вездѣ, даже въ Турціи, Арменіи, Индіи. Одни проливали слезы надъ злоключеніями негровъ, негровъ умѣющихъ чувствовать, любить и страдать совершенно такъ же, какъ ихъ бѣлые братья, другіе приходили въ негодованіе и грозили всѣми земными и небесными карами гнуснымъ негроторговцамъ и жестокосердымъ негровладѣльцамъ. Въ южныхъ штатахъ романъ вызвалъ сильнѣйшее негодованіе, и оттуда на автора посыпался цѣлый градъ упрековъ, угрозъ, прямо ругательствъ. Зато изъ сѣверныхъ штатовъ и изъ Европы г-жа Бичеръ Стоу получила массу писемъ, выражавшихъ ей сочувствіе, описывавшихъ то сильное впечатлѣніе, какое производилъ ея романъ. Англійскія женщины прислали ей адресъ, отпечатанный красками на веленевой бумагѣ съ 562,448 подписями. Подписи эти принадлежали женщинамъ самаго различнаго общественного положенія, начиная отъ принцессъ, родственницъ королевы, до женъ простыхъ ремесленниковъ и крестьянъ. Нѣсколько городовъ Англіи, Шотландіи и Ирландіи тоже прислали г-жѣ Бичеръ Стоу адресы, въ которыхъ высказывали ей свое сочувствіе и горячее желаніе чтобы ненавистное учрежденіе рабства было уничтожено.
Въ сѣверныхъ штатахъ „Хижина дяди Тома“ явилась призывомъ не скрывать своихъ чувствъ и мужественно высказывать свои убѣжденія не стѣсняясь опасеніемъ послѣдствій. Прокля-
селение соединенных штатов. Открытые аболиционисты составляли сравнительно небольшую кучку, вообще же даже очень добрые и гуманные люди говорили, что права рабовладельцев утверждены конституцией; что восставать против них значит подвергать опасности самый Союз; поэтому они не только старались не видеть и не слышать того, что делается на южных плантациях и подавляли всякую попытку обсуждения этого вопроса, но даже помогали рабовладельцам разыскивать и ловить беглых невольников, нашедших убежище в северных штатах. Мысль, что, быть может, эти люди сами не знают, что творят, что им неизвестно настоящее положение рабов, заставила г-жу Бичер-Стоу взяться за перо и в нескольких очерках изобразить рабство таким, каким она его видела. Эти очерки, помещавшиеся в газете мистера Бэля, разрослись в целый роман и вышли отдельной книгой, которая произвела впечатление; превзошедшее самые смелые надежды автора. В несколько дней „Хижина дяди Тома“ разошлась в 10,000 экземпляров, а в первый же год более чем в 300,000. Ее переводили на все европейские языки, ею зачитывались все и везде, даже в Турции, Армении, Индии. Одни проливали слезы над злоключениями негров, негров умеющих чувствовать, любить и страдать совершенно так же, как их белые братья, другие приходили в негодование и грозили всеми земными и небесными карами гнусным негроторговцам и жестокосердым негровладельцам. В южных штатах роман вызвал сильнейшее негодование, и оттуда на автора посыпался целый град упреков, угроз, прямо ругательств. Зато из северных штатов и из Европы г-жа Бичер-Стоу получила массу писем, выражавших ей сочувствие, описывавших то сильное впечатление, какое производил её роман. Английские женщины прислали ей адрес, отпечатанный красками на веленевой бумаге с 562,448 подписями. Подписи эти принадлежали женщинам самого различного общественного положения, начиная от принцесс, родственниц королевы, до жен простых ремесленников и крестьян. Несколько городов Англии, Шотландии и Ирландии тоже прислали г-же Бичер-Стоу адресы, в которых высказывали ей свое сочувствие и горячее желание чтобы ненавистное учреждение рабства было уничтожено.
В северных штатах „Хижина дяди Тома“ явилась призывом не скрывать своих чувств и мужественно высказывать свои убеждения не стесняясь опасением последствий. Прокля-
