Страница:Бичер-Стоу - Хижина дяди Тома, 1908.djvu/136

Эта страница была вычитана


— 104 —

мнѣ было все равно! Мнѣ оставалось одно изъ двухъ, или перейти, или умереть. Богъ помогъ мнѣ. Никто не знаетъ, какъ сильна Божія помощь, пока самъ не испытаетъ, — прибавила она, и глаза ея сверкнули.

— Ты была невольницей? — спросилъ мистеръ Бэрдъ.

— Да, сэръ, я принадлежала одному господину въ Кентукки.

— Онъ съ тобой дурно обращался?

— Нѣтъ, сэръ,-онъ былъ добрымъ господиномъ.

— Значитъ, госпожа была не добра?

— Нѣтъ, сэръ, госпожа была всегда добра ко мнѣ.

— Что же заставило тебя покинуть домъ, гдѣ тебѣ хороша жилось, убѣжать и подвергаться такимъ опасностямъ?

Женщина окинула миссисъ Бэрдъ острымъ, проницательнымъ взглядомъ и замѣтила, что та въ глубокомъ траурѣ.

— Барыня, — вдругъ спросила она, — теряли ли вы когда нибудь дѣтей?

Вопросъ былъ неожиданъ и разбередилъ еще не зажившую рану; всего мѣсяцъ тому назадъ въ семьѣ похоронили любимаго ребенка.

Мистеръ Бэрдъ отвернулся и подошелъ къ окну; миссисъ Бэрдъ залилась слезами, но затѣмъ, быстро овладѣвъ собою, сказала:

— Зачѣмъ ты это спрашиваешь? Да, я потеряла маленькаго мальчика.

— Тогда вы поймете мои чувства. Я потеряла двухъ, одного за Другимъ, — они лежатъ тамъ, откуда я пришла, — у меня остался только этотъ одинъ. Я ни одну ночь не спала безъ него, онъ мое единственное сокровище, моя радость, моя гордость. И вдругъ они задумали отнять его у меня, продать его, продать на югъ, одного, малаго ребенка, который во всю жизнь не разставался со своей матерью! Я не могла вынести этого, барыня, я знала, что если его продадутъ, я все равно пропаду, ни на что не буду годна; и когда я узнала, что бумаги подписаны, что онъ уже проданъ, я взяла его и убѣжала въ ту же ночь; за мной погнались, тотъ человѣкъ, который купилъ меня и еще кто-то изъ негровъ моего господина, они меня почти догоняли, я слышала голоса ихъ за собой. Тогда я вскочила на ледъ, и какъ я перебралась по нему, я и сама не знаю. Я очнулась, когда какой-то человѣкъ помогалъ мнѣ взойти на берегъ.

Женщина не рыдала и не плакала. Она дошла до такого


Тот же текст в современной орфографии

мне было всё равно! Мне оставалось одно из двух, или перейти, или умереть. Бог помог мне. Никто не знает, как сильна Божия помощь, пока сам не испытает, — прибавила она, и глаза её сверкнули.

— Ты была невольницей? — спросил мистер Бэрд.

— Да, сэр, я принадлежала одному господину в Кентукки.

— Он с тобой дурно обращался?

— Нет, сэр,-он был добрым господином.

— Значит, госпожа была не добра?

— Нет, сэр, госпожа была всегда добра ко мне.

— Что же заставило тебя покинуть дом, где тебе хороша жилось, убежать и подвергаться таким опасностям?

Женщина окинула миссис Бэрд острым, проницательным взглядом и заметила, что та в глубоком трауре.

— Барыня, — вдруг спросила она, — теряли ли вы когда-нибудь детей?

Вопрос был неожидан и разбередил еще не зажившую рану; всего месяц тому назад в семье похоронили любимого ребенка.

Мистер Бэрд отвернулся и подошел к окну; миссис Бэрд залилась слезами, но затем, быстро овладев собою, сказала:

— Зачем ты это спрашиваешь? Да, я потеряла маленького мальчика.

— Тогда вы поймете мои чувства. Я потеряла двух, одного за Другим, — они лежат там, откуда я пришла, — у меня остался только этот один. Я ни одну ночь не спала без него, он мое единственное сокровище, моя радость, моя гордость. И вдруг они задумали отнять его у меня, продать его, продать на юг, одного, малого ребенка, который во всю жизнь не расставался со своей матерью! Я не могла вынести этого, барыня, я знала, что если его продадут, я всё равно пропаду, ни на что не буду годна; и когда я узнала, что бумаги подписаны, что он уже продан, я взяла его и убежала в ту же ночь; за мной погнались, тот человек, который купил меня и еще кто-то из негров моего господина, они меня почти догоняли, я слышала голоса их за собой. Тогда я вскочила на лед, и как я перебралась по нему, я и сама не знаю. Я очнулась, когда какой-то человек помогал мне взойти на берег.

Женщина не рыдала и не плакала. Она дошла до такого