— Да конечно, запрещаетъ, моя милая; вѣдь это же и называется оказаніе помощи и укрывательство.
Миссисъ Бэрдъ была робкая, часто краснѣющая, маленькая женщина, около четырехъ футовъ роста съ кроткими, голубыми глазами, нѣжнымъ цвѣтомъ лица ы тихимъ, ласковымъ голосомъ; что касается храбрости, всякій индюкъ средняго роста могъ обратить ее въ бѣгство, а небольшой дворняжкѣ стоило оскалить зубы, чтобы вполнѣ подчинить ее себѣ. Мужъ и дѣти составляли весь ея міръ, но здѣсь она правила больше посредствомъ просьбъ и убѣжденій, чѣмъ посредствомъ приказаній и споровъ. Единственное, что могло раздражить ее, возмутить ея кроткую, отзывчивую душу была жестокость. Всякое проявленіе жестокости доводило ее до припадковъ гнѣва, особенно страшныхъ и необъяснимыхъ при ея обычной мягкости. Вообще она была очень снисходительная мать, всегда готовая уступить просьбамъ дѣтей, по ея мальчики сохраняли почтительное воспоминаніе объ одномъ строгомъ наказаніи, которому она подвергла ихъ, увидавъ, что они вмѣстѣ съ другими безжалостными мальчиками забрасываютъ камнями беззащитнаго котенка.
— Вотъ-то я тогда перепугался, — разсказывалъ мистеръ Билль. — Мама подбѣжала ко мнѣ такая, что я думалъ, она сошла съ ума. Я не успѣлъ опомниться, какъ меня высѣкли и уложили въ постель безъ ужина; а потомъ я слышалъ, какъ мама плакала за дверью. Это было для меня всего больнѣе. Послѣ этого мы, мальчики, никогда больше не бросали камнями въ кошекъ, — добавлялъ онъ обыкновенно.
Въ этотъ разъ миссисъ Бэрдъ быстро встала, щеки ея горѣли, — что очень шло къ ней, — подошла къ мужу съ рѣшительнымъ видомъ и спросила:
— Скажи, пожалуйста, Джонъ, а ты находишь этотъ законъ правильнымъ и христіанскимъ?
— Ты не убьешь меня, Мэри, если я скажу: да, нахожу.
— Я никогда не ожидала этого отъ тебя, Джонъ! И неужели ты подалъ за него голосъ?
— Подалъ, мой прелестный политикъ.
— Какъ тебѣ не стыдно, Джонъ! Бѣдныя, безпріютныя бездомныя созданія! Это позорный, гадкій, отвратительный законъ, и я первая нарушу его, какъ только представится случай. Надѣюсь, случай скоро представится! Хорошій порядокъ дѣлъ, нечего сказать, если женщина не можетъ накормить горячимъ ужиномъ и дать постель несчастнымъ, голоднымъ созданіямъ,
— Да конечно, запрещает, моя милая; ведь это же и называется оказание помощи и укрывательство.
Миссис Бэрд была робкая, часто краснеющая, маленькая женщина, около четырех футов роста с кроткими, голубыми глазами, нежным цветом лица ы тихим, ласковым голосом; что касается храбрости, всякий индюк среднего роста мог обратить ее в бегство, а небольшой дворняжке стоило оскалить зубы, чтобы вполне подчинить ее себе. Муж и дети составляли весь её мир, но здесь она правила больше посредством просьб и убеждений, чем посредством приказаний и споров. Единственное, что могло раздражить ее, возмутить её кроткую, отзывчивую душу была жестокость. Всякое проявление жестокости доводило ее до припадков гнева, особенно страшных и необъяснимых при её обычной мягкости. Вообще она была очень снисходительная мать, всегда готовая уступить просьбам детей, по её мальчики сохраняли почтительное воспоминание об одном строгом наказании, которому она подвергла их, увидав, что они вместе с другими безжалостными мальчиками забрасывают камнями беззащитного котенка.
— Вот-то я тогда перепугался, — рассказывал мистер Билль. — Мама подбежала ко мне такая, что я думал, она сошла с ума. Я не успел опомниться, как меня высекли и уложили в постель без ужина; а потом я слышал, как мама плакала за дверью. Это было для меня всего больнее. После этого мы, мальчики, никогда больше не бросали камнями в кошек, — добавлял он обыкновенно.
В этот раз миссис Бэрд быстро встала, щеки её горели, — что очень шло к ней, — подошла к мужу с решительным видом и спросила:
— Скажи, пожалуйста, Джон, а ты находишь этот закон правильным и христианским?
— Ты не убьешь меня, Мэри, если я скажу: да, нахожу.
— Я никогда не ожидала этого от тебя, Джон! И неужели ты подал за него голос?
— Подал, мой прелестный политик.
— Как тебе не стыдно, Джон! Бедные, бесприютные бездомные создания! Это позорный, гадкий, отвратительный закон, и я первая нарушу его, как только представится случай. Надеюсь, случай скоро представится! Хороший порядок дел, нечего сказать, если женщина не может накормить горячим ужином и дать постель несчастным, голодным созданиям,
