птичку, которой клѣтка стояла возлѣ деревца съ цвѣтами; пріятно было любоваться молодою, прелестною дѣвушкой въ этой лавкѣ, загроможденной древностями; но особенное чувство овладѣвало мною, когда я обращалъ взоры на согнутый станъ, мрачное и морщинистое лицо старика. Что̀ будетъ съ этой дѣвушкою, когда она лишится единственнаго покровителя своего?
Старикъ какъ-бы понялъ мысль мою, потому что взявъ руку внучки своей, онъ сказалъ:
— Я ничего не желаю для себя, но ты, Нелли, ты должна быть богата.
Она весело посмотрѣла на него.
— Когда я подумаю, сколько лѣтъ ты провела со мною, какую однообразную жизнь ты вела, не имѣя даже подруги, не зная удовольствій, тогда меня начинаетъ мучить совѣсть, Нелли.
— Дѣдушка! вскричала она съ изумленіемъ.
— Если я сдѣлалъ дурно, то безъ намѣренія; я хочу сдѣлать изъ тебя знатную и богатую даму и достигну цѣли своей, но… если жъ я теперь умру, поставилъ ли я тебя въ возможность жить безъ нужды?...... Но, кажется, Киттъ стучится; поди отвори ему, Нелли.
Нелли встала и пошла уже къ дверямъ; но вдругъ остановилась и со слезами бросилась въ объятія старика. Потомъ, чтобы скрыть слезы свои, она поспѣшно пошла отворить двери.
— Одно слово, милостивый государь, сказалъ старикъ говоря шопотомъ, но скоро. То, что̀ вы мнѣ прошлый разъ сказали, обезпокоило меня; къ несчастно, все что я сдѣлалъ, невозвратно, хоть бы я и хотѣлъ теперь перестать; но я преодолѣю препятствія. Все, что̀ я предпринимаю, все это единственно для нея. Я перенесъ бѣдность и хочу избавить ее отъ этого страданія, хочу отвратить отъ нея горести, которыя свели въ могилу мать ея, бѣдную дочь мою. Вы понимаете меня, я ищу для нея не благосостоянія, но богатствъ, съ которыми она никогда не должна знать нуждъ. Но тише! вотъ она сама; я вамъ сказалъ все, что̀ могъ сказать и вы ничего болѣе не узнаете.
Поспѣшность, съ которою онъ говорилъ, трепетаніе ру-
