Мы, изволите видѣть, занимаемся драматическимъ искусствомъ. Какъ вы находите это сраженіи?
— Очень хорошимъ, прекраснымъ, отвѣчалъ молодой человѣкъ.
— Да, я думаю, вамъ не часто случалось видѣть такихъ ребятъ!
Николай согласился и съ этимъ, замѣтивъ только, что, по его мнѣнію, было бы еще лучше, если бы бойцы не такъ разнились между собой въ ростѣ.
— Фай! что̀ вы говорите! вскричалъ мистеръ Кромльзъ. Да въ этомъ-то и штука, что побѣдитель двумя футами ниже побѣжденнаго! Какъ вы, позвольте спросить, произведете участіе въ зрителяхъ, если побѣда одержана противъ ровнаго, или, еще хуже, противъ слабѣйшаго? Контрасты, неожиданности, эфекты, вотъ что̀ надобно, государь мой!
— Извините. Я этого не смѣкнулъ.
— Ничего, ничего, отвѣчалъ Кромльзъ, благосклонно улыбаясь Николаю и втягивая носомъ огромную порцію табаку. Я на этихъ дняхъ даю первое представленіе въ Портсмоутѣ. Ежели вы путешествуете туда же, такъ прошу покорно, загляните въ театръ: вы увидите, что мы таки маракуемъ.
Слово за слово, они разговорились какъ старые знакомцы. Директоръ или содержатель странствующей труппы былъ человѣкъ безъ претензій и охотно пустился пересыпать изъ пустаго въ порожнее, какъ по внушенію личной болтливости, такъ, можетъ-быть, и отъ частаго опорожниванія рюмки. Попивая вино да понюхивая табакъ, онъ съ добродушной откровенностью распространился о своихъ театральныхъ дѣлахъ, потомъ перешолъ къ поэтическому описанію высокихъ достоинствъ своей труппы, а потомъ блистательно изобразилъ врожденныя дарованія всѣхъ членовъ своего собственнаго семейства, къ которому принадлежали и два вышеупомянутые бойца, сыновья
