Въ таинственной, какъ лунный свѣтъ, Бретани,
Въ узорной и упрямой старинѣ,
Упорствующей въ этомъ скудномъ днѣ,
И только въ давнихъ дняхъ берущей дани
5 Обычаевъ, уборовъ, и преданій,
Есть до сихъ поръ друиды, въ тишинѣ,
Отъ Солнца отдѣленной, тамъ на днѣ,
Въ Атлантикѣ, въ загадкѣ, въ Океанѣ.
Въ тѣ ночи, какъ колдуетъ здѣсь Луна,
10 Съ Утеса Чаекъ видно глубь залива.
Въ водѣ—дубравы, храмы, глыбы срыва.
Проходятъ привидѣнья, духи сна.
Вся древность словно въ зеркалѣ видна,
Пока ее не смоетъ мощь прилива.
В таинственной, как лунный свет, Бретани,
В узорной и упрямой старине,
Упорствующей в этом скудном дне,
И только в давних днях берущей дани
5 Обычаев, уборов и преданий,
Есть до сих пор друиды, в тишине,
От Солнца отделённой, там на дне,
В Атлантике, в загадке, в Океане.
В те ночи, как колдует здесь Луна,
10 С Утёса Чаек видно глубь залива.
В воде — дубравы, храмы, глыбы срыва.
Проходят привиденья, духи сна.
Вся древность, словно в зеркале, видна,
Пока её не смоет мощь прилива.
