Вотъ, копіе просфору пронизало,
Жертвенникъ ждетъ въ алтарѣ.
15 Къ Солнцу—что было здѣсь бѣло и ало,
Въ вѣчной восходитъ зарѣ.
Вот, копие просфору пронизало,
Жертвенник ждёт в алтаре.
15 К Солнцу — что было здесь бело и ало,
В вечной восходит заре.
Хлѣбы, пшеница, вино, и елей,
Вотъ они, тутъ.
Силы живыя Небесныхъ зыбей
Голубя свѣютъ,—толпы голубей
5 Къ дару земному
Лелѣйно прильнутъ,
Внемля, въ безгласности, тайному грому,
Молніямъ радуясь, и дождевому
Току, дающему намъ изумрудъ,
10 Зная и слыша, что Дальній—вотъ тутъ.
Хлебы, пшеница, вино, и елей,
Вот они, тут.
Силы живые Небесных зыбей
Голубя свеют, — толпы голубей
5 К дару земному
Лелейно прильнут,
Внемля, в безгласности, тайному грому,
Молниям радуясь, и дождевому
Току, дающему нам изумруд,
10 Зная и слыша, что Дальний — вот тут.
Свѣтильники, кадильницы, моленія, и звонъ.
Цвѣты, и птичье пѣніе, трава, и небосклонъ.
Деревья съ ароматами ихъ тайностей, ихъ сновъ,
Всѣ чувства съ ихъ возвратами въ разымчивость пировъ.
5 При яркомъ свѣтѣ солнечномъ—свѣтильникъ восковой,
При сладкомъ духѣ яблони—кадильницъ духъ живой.
При свѣтломъ дымѣ яблочномъ—кадильницъ синій дымъ,
Глядятъ на насъ Небесные—и мы на нихъ глядимъ.
Светильники, кадильницы, моления, и звон.
Цветы, и птичье пение, трава, и небосклон.
Деревья с ароматами их тайностей, их снов,
Все чувства с их возвратами в разымчивость пиров.
5 При ярком свете солнечном — светильник восковой,
При сладком духе яблони — кадильниц дух живой.
При светлом дыме яблочном — кадильниц синий дым,
Глядят на нас Небесные — и мы на них глядим.
