Изъ познавшихъ новый день мудрымъ будетъ тотъ,
Кто увидитъ—мрака въ свѣтъ полный переходъ.
Вѣнчикъ нѣжный обожай, о, счастливецъ ты,
Видишь, дышутъ предъ тобой яркіе цвѣты.
25 Сада пышнаго теперь сталъ ты властелинъ,
Гдѣ пьянѣютъ гроздья розъ, мускусъ, и жасминъ.
Знать, хотѣть, молчать, и смѣть—радостный завѣтъ,
Этотъ свѣтлый талисманъ далъ намъ Магометъ.
Помни, самъ Пророкъ сказалъ, бросивъ лучъ въ мечты:
30 „Въ этомъ мірѣ я люблю—женщинъ и цвѣты“.
Из познавших новый день мудрым будет тот,
Кто увидит — мрака в свет полный переход.
Венчик нежный обожай, о, счастливец ты,
Видишь, дышат пред тобой яркие цветы.
25 Сада пышного теперь стал ты властелин,
Где пьянеют гроздья роз, мускус, и жасмин.
Знать, хотеть, молчать, и сметь — радостный завет,
Этот светлый талисман дал нам Магомет.
Помни, сам Пророк сказал, бросив луч в мечты:
30 «В этом мире я люблю — женщин и цветы».
„Живи одинъ“, мнѣ Мысль сказала,
Звѣзда Небесъ всегда одна,
Забудь восторгъ, начни сначала,
Дорога скорби—суждена“.
5 „О, нѣтъ“, шепнуло ей Мечтанье,
Звѣзда—одна, одинъ—цвѣтокъ,
Но ихъ дыханья и сіянья
Проходятъ множествомъ дорогъ“.
И вѣчно-юное Стремленье
10 Прервало ихъ неравный споръ.
Взялъ лютню я,—и волны пѣнья,
Звеня, наполнили просторъ.
«Живи один», мне Мысль сказала,
«Звезда Небес всегда одна,
Забудь восторг, начни сначала,
Дорога скорби — суждена».
5 «О, нет», шепнуло ей Мечтанье,
«Звезда — одна, один — цветок,
Но их дыханья и сиянья
Проходят множеством дорог».
И вечно-юное Стремленье
10 Прервало их неравный спор.
Взял лютню я, — и волны пенья,
Звеня, наполнили простор.
