„Тамъ ярко цвѣтутъ златооки,
Онъ долженъ увидѣть ихъ былъ.
Онъ самъ въ полуясномъ намекѣ
40 Улыбкой о нихъ говорилъ.
„И мысль твоя скорбью одѣта,
Но ты полюбилъ—и любимъ:—
Дорога незримаго свѣта
Теперь межь тобою и имъ.
45 „Смотри, Я его облекаю
Въ сіянье Своей красоты.
Съ тобою Я слезы роняю,
Но Я зажигаю—цвѣты“.
Там ярко цветут златооки,
Он должен увидеть их был.
Он сам в полуясном намёке
40 Улыбкой о них говорил.
И мысль твоя скорбью одета,
Но ты полюбил — и любим:
Дорога незримого света
Теперь меж тобою и им.
45 Смотри, Я его облекаю
В сиянье Своей красоты.
С тобою Я слёзы роняю,
Но Я зажигаю — цветы».
Въ концѣ концовъ я твердо знаю,
Кто мы, что́ мы, гдѣ я, въ чемъ я.
Всю неразрывность принимаю,
И вся Вселенная—моя.
5 Я знаю всѣ ея стихіи,
Я слышалъ всѣ ея слова.
И здѣсь являясь не впервые,
Моя душа опять жива.
Изъ тѣхъ планетъ, что были стары,
10 Я много новыхъ создаю.
Неумирающія чары
И возрожденіе пою.
В конце концов я твёрдо знаю,
Кто мы, что́ мы, где я, в чём я.
Всю неразрывность принимаю,
И вся Вселенная — моя.
5 Я знаю все её стихии,
Я слышал все её слова.
И здесь являясь не впервые,
Моя душа опять жива.
Из тех планет, что были стары,
10 Я много новых создаю.
Неумирающие чары
И возрождение пою.
