И топотъ шаговъ неустанныхъ
Окрестное эхо будилъ,
И въ откликахъ звучныхъ и странныхъ
Я грезамъ отвѣтъ находилъ.
25 И слышалъ я сагу сѣдую,
Пропѣтую Геніемъ горъ,
Я видѣлъ Звѣзду Золотую,
Съ безмолвіемъ велъ разговоръ.
Достигъ высочайшей вершины,
30 И вдругъ мнѣ послышался гулъ:—
Домчавшійся вѣтеръ долины
Печальную пѣсню шепнулъ.
Онъ пѣлъ мнѣ: „Безумный! безумный!
„Я—вѣтеръ долинъ и полей,
35 „Тамъ праздникъ, веселый и шумный,
„Тамъ воздухъ нѣжнѣй и теплѣй“.
Онъ пѣлъ мнѣ: „Ты ищешь Лазури?
„Какъ тучка растаешь во мглѣ!
„И вѣчно небесныя бури
40 „Стремятся къ зеленой Землѣ“.
„Прощай!“ говорилъ онъ. „Хочу я
„Къ долинамъ уйти съ высоты,—
„Тамъ ждутъ моего поцѣлуя,
„Тамъ дышутъ живые цвѣты.
45 „У каждаго домъ есть уютный,
„Открытый дневному лучу.
|
Тот же текст в современной орфографии
И топот шагов неустанных
Окрестное эхо будил,
И в откликах звучных и странных
Я грёзам ответ находил.
25 И слышал я сагу седую,
Пропетую Гением гор,
Я видел Звезду Золотую,
С безмолвием вёл разговор.
Достиг высочайшей вершины,
30 И вдруг мне послышался гул: —
Домчавшийся ветер долины
Печальную песню шепнул.
Он пел мне: «Безумный! безумный!
Я — ветер долин и полей,
35 Там праздник, весёлый и шумный,
Там воздух нежней и теплей».
Он пел мне: «Ты ищешь Лазури?
Как тучка растаешь во мгле!
И вечно небесные бури
40 Стремятся к зелёной Земле».
«Прощай!» говорил он. «Хочу я
К долинам уйти с высоты, —
Там ждут моего поцелуя,
Там дышат живые цветы.
45 У каждого дом есть уютный,
Открытый дневному лучу.»
|
