Полусвѣтъ и полусумракъ,— 10 И невольно рвешься вдаль,
И невольно давитъ душу
Безконечная печаль.
Тот же текст в современной орфографии
5 Ряд берёз, и вид унылый
Придорожного столба.
Как под гнётом тяжкой скорби
Покачнулася изба.
Полусвет и полусумрак, — 10 И невольно рвёшься вдаль,
И невольно давит душу
Бесконечная печаль.
XII. ЗАЧѢМЪ?
Господь, Господь, внемли, я плачу, я тоскую, Тебѣ молюсь въ вечерней мглѣ.
Зачѣмъ Ты даровалъ мнѣ душу неземную— И приковалъ меня къ землѣ? 5 Я говорю съ Тобой сквозь тьму тысячелѣтій. Я говорю Тебѣ, Творецъ.
Что мы обмануты, мы плачемъ, точно дѣти, И ищемъ: гдѣ же нашъ Отецъ?
Когда бъ хоть мигъ одинъ звучалъ Твой голосъ внятно, 10 Я былъ бы радъ сіянью дня,
Но жизнь, любовь, и смерть—все страшно, непонятно, Все неизбѣжно для меня.
Великъ Ты, Господи, но міръ Твой непривѣтенъ, Какъ все великое, онъ нѣмъ. 15 И тысячи вѣковъ напрасенъ, безотвѣтенъ Мой скорбный крикъ: „Зачѣмъ? Зачѣмъ?…“
Тот же текст в современной орфографии
XII. ЗАЧЕМ?
Господь, Господь, внемли, я плачу, я тоскую, Тебе молюсь в вечерней мгле.
Зачем Ты даровал мне душу неземную — И приковал меня к земле? 5 Я говорю с Тобой сквозь тьму тысячелетий. Я говорю Тебе, Творец.
Что мы обмануты, мы плачем, точно дети, И ищем: где же наш Отец?
Когда б хоть миг один звучал Твой голос внятно, 10 Я был бы рад сиянью дня,
Но жизнь, любовь, и смерть — всё страшно, непонятно, Всё неизбежно для меня.
Велик Ты, Господи, но мир Твой неприветен, Как всё великое, он нем. 15 И тысячи веков напрасен, безответен Мой скорбный крик: «Зачем? Зачем?…»
