проникновеннѣе. Bъ Воздухѣ тонутъ взоры, и душа уносится къ Вѣчному, въ бѣлое Царство Безтѣлесности. Земля роднѣй намъ всѣхъ другихъ Стихій—высотъ и низинъ—и къ ней радостно прильнуть съ дрожжаніемъ счастья въ груди, и съ глухимъ сдавленнымъ рыданіемъ.
Всѣ Стихіи люблю я, и ими живетъ мое творчество.
Оно началось, это длящееся, только еще обозначившееся, творчество—съ печали, угнетенности, и сумерекъ. Оно началось подъ Сѣвернымъ небомъ, но, силою внутренней неизбѣжности, черезъ жажду безграннаго, Безбрежнаго, черезъ дoлгія скитанія по пустыннымъ равнинамъ и проваламъ Тишины, подошло къ радостному Свѣту, къ Огню, къ побѣдительному Солнцу.
Отъ книги къ книгѣ, явственно для каждаго внимательнаго глаза, у меня переброшено звено, и я знаю, что, пока я буду на Землѣ, я не устану ковать все новыя и новыя звенья, и что мостъ, который создаетъ моя мечта, уводитъ въ вoльныя манящія дали.
Отъ безцвѣтныхъ сумерекъ къ красочному Маю, отъ робкой угнетенности къ Царицѣ-Смѣлости съ блестящими зрачками, отъ скудости къ роскоши, отъ стѣнъ и запретовъ къ Цвѣтамъ и Любви, отъ незнанья къ счастью вѣчнаго познанья, отъ гнета къ глубокому вздоху освобожденья, къ этой радости видѣть и ласкать своимъ взоромъ еще новое, вотъ еще, и еще, безъ конца.
И если воистину я люблю всѣ Стихіи въ разное время равно, мнѣ все же хочется сказать сейчасъ, что любимая моя стихія—Огонь. Я молюсь Огню. Огонь есть истинно всемірная стихія, и кто причастился Огня, тотъ слитъ съ Міровымъ. Онъ душой своей входитъ въ таинственныя горницы, гдѣ горятъ неугасимые свѣтильники—и струятся во взоры вліянья волшебныхъ талисмановъ, драгоцѣнныхъ камней.
3 декабря. Вечеръ
Москва
проникновеннее. B Воздухе тонут взоры, и душа уносится к Вечному, в белое Царство Бестелесности. Земля родней нам всех других Стихий — высот и низин — и к ней радостно прильнуть с дрожанием счастья в груди, и с глухим сдавленным рыданием.
Всё Стихии люблю я, и ими живёт моё творчество.
Оно началось, это длящееся, только ещё обозначившееся, творчество — с печали, угнетённости, и сумерек. Оно началось под Северным небом, но, силою внутренней неизбежности, через жажду безгранного, Безбрежного, через долгие скитания по пустынным равнинам и провалам Тишины, подошло к радостному Свету, к Огню, к победительному Солнцу.
От книги к книге, явственно для каждого внимательного глаза, у меня переброшено звено, и я знаю, что, пока я буду на Земле, я не устану ковать всё новые и новые звенья, и что мост, который создаёт моя мечта, уводит в вольные манящие дали.
От бесцветных сумерек к красочному Маю, от робкой угнетённости к Царице-Смелости с блестящими зрачками, от скудости к роскоши, от стен и запретов к Цветам и Любви, от незнания к счастью вечного познания, от гнёта к глубокому вздоху освобождения, к этой радости видеть и ласкать своим взором ещё новое, вот ещё, и ещё, без конца.
И если воистину я люблю все Стихии в разное время равно, мне всё же хочется сказать сейчас, что любимая моя стихия — Огонь. Я молюсь Огню. Огонь есть истинно всемирная стихия, и кто причастился Огня, тот слит с Мировым. Он душой своей входит в таинственные горницы, где горят неугасимые светильники — и струятся во взоры влияния волшебных талисманов, драгоценных камней.
3 декабря. Вечер
Москва
