Кто-то велѣлъ площадямъ,
Улицамъ кто-то велѣлъ
Быть западнями. Какой-то намѣченъ предѣлъ.
Сонмы голодныхъ, возжаждавшихъ душъ.
35 Сонмы измученныхъ тѣлъ.
Клочья растерзанныхъ. Въ бѣломъ—кровавости лужъ.
Кто-то, себя убивая, въ другихъ направляетъ прицѣлъ.
Дѣти въ узорахъ вѣтвей.
Малыя птицы людскія смѣются подъ рокотомъ пуль.
40 Садъ—въ щебетаніи малыхъ дѣтей.
Точно—горячій Іюль.
Точно—не льдяный Январь.
„Царь!“ припѣваютъ они, и хохочутъ надъ страшными. „Царь!“
„Сколько намъ пляшущихъ пуль!“
45 „Царь!“ припѣваютъ, и съ вѣтки на вѣтку летятъ.
Святочный праздникъ—для всѣхъ.
Развѣ не смѣхъ?
Вмѣсто листовъ,
Мозгомъ младенческимъ вѣтки блестятъ.
50 Развѣ не смѣхъ?
Вмѣсто цвѣтовъ,
Улицы свѣжею кровью горятъ.
Сколько утѣхъ! Радость и смѣхъ!
Святочный праздникъ для всѣхъ.
55 Пляска! Постой!
Больно глазамъ. Ослѣпителенъ блескъ.
Что за звенящій разрывчатый трескъ?
Ледъ разломился подъ жаркой кипящей водой.
Чу! Наводненіе! Городъ не выдержитъ. Скрѣпа его порвалась.
60 Зеркало падаетъ. Сколько валовъ!
Сколько поклявшихся глазъ!
Это—двѣнадцатый часъ!
Это—двѣнадцать часовъ!
Кто-то велел площадям,
Улицам кто-то велел
Быть западнями. Какой-то намечен предел.
Сонмы голодных, возжаждавших душ.
35 Сонмы измученных тел.
Клочья растерзанных. В белом — кровавости луж.
Кто-то, себя убивая, в других направляет прицел.
Дети в узорах ветвей.
Малые птицы людские смеются под рокотом пуль.
40 Сад — в щебетании малых детей.
Точно — горячий Июль.
Точно — не льдяный Январь.
«Царь!» — припевают они и хохочут над страшными. «Царь!»
«Сколько нам пляшущих пуль!»
45 «Царь!» — припевают и с ветки на ветку летят.
Святочный праздник — для всех.
Разве не смех?
Вместо листов,
Мозгом младенческим ветки блестят.
50 Разве не смех?
Вместо цветов,
Улицы свежею кровью горят.
Сколько утех! Радость и смех!
Святочный праздник для всех.
55 Пляска! Постой!
Больно глазам. Ослепителен блеск.
Что за звенящий разрывчатый треск?
Лёд разломился под жаркой кипящей водой.
Чу! Наводнение! Город не выдержит. Скрепа его порвалась.
60 Зеркало падает. Сколько валов!
Сколько поклявшихся глаз!
Это — двенадцатый час!
Это — двенадцать часов!
