65 Я птичка-невеличка,
Но въ самый краткій срокъ,
Кто думать смѣлъ и могъ,
Тотъ думать перестанетъ,
Да, ноги онъ протянетъ,
70 Не такъ, какъ Скороходъ,
И всякъ меня пойметъ,
Смутьянить перестанетъ.
Смутьянить перестанетъ.“
Прислужники Царя
75 Стрѣлка завеличали,
Стрѣлка они качали,
Съ утѣхой говоря:
„Какой намъ ждать печали?
„А ты кто?“—„Чуткій я.
80 Подслушивалъ съ пеленокъ.
Вся въ этомъ жизнь моя.
Мой слухъ такъ дивно тонокъ,
Что слышу даже то,
Чего не зналъ никто.
85 Разслышу черезъ стѣны,
Проникну черезъ лбы.
Никто своей судьбы
Не минетъ въ мигъ измѣны.
Дрожите же, рабы,
90 Мой перстъ вамъ списки пишетъ.
Не мыслишь ты сейчасъ,—
Возмыслишь черезъ часъ.
Но Чуткій чутко слышитъ:—
Заранѣе, впередъ.“
95 Ахъ, умъ—какъ сладкій медъ!
Герои ликовали,
Провѣрили печали,
Распутана бѣда.
Но скудно пировали:—
100 Есть деньги не всегда.
Но имъ за трудъ награда
65 Я птичка-невеличка,
Но в самый краткий срок,
Кто думать смел и мог,
Тот думать перестанет,
Да, ноги он протянет,
70 Не так, как Скороход,
И всяк меня поймёт,
Смутьянить перестанет.
Смутьянить перестанет.»
Прислужники Царя
75 Стрелка завеличали,
Стрелка они качали,
С утехой говоря:
«Какой нам ждать печали?
«А ты кто?» — «Чуткий я.
80 Подслушивал с пелёнок.
Вся в этом жизнь моя.
Мой слух так дивно тонок,
Что слышу даже то,
Чего не знал никто.
85 Расслышу через стены,
Проникну через лбы.
Никто своей судьбы
Не ми́нет в миг измены.
Дрожите же, рабы,
90 Мой перст вам списки пишет.
Не мыслишь ты сейчас, —
Возмыслишь через час.
Но Чуткий чутко слышит: —
Заранее, вперёд.»
95 Ах, ум — как сладкий мёд!
Герои ликовали,
Проверили печали,
Распутана беда.
Но скудно пировали: —
100 Есть деньги не всегда.
Но им за труд награда
