ЛИТВА.
ХОТЯ Литва входитъ въ нашу великую Родину, со всѣми своими земными пространствами, морскими вѣяніями и историческимъ прошлымъ, мы, Русскіе, мало что о ней знаемъ. Я собралъ нѣсколько Литовскихъ цвѣтковъ, и вѣнокъ изъ нихъ посвящаю моему другу, сыну Литвы, поэту одиночества и зимней вьюги, Юргису Балтрушайтису.
1. ЛИТВИНЪ.
Литвинъ уѣзжалъ на войну,
Мать оставлялъ и жену.
Мать начинаетъ тужить.
«—Кто тебѣ будетъ служить
Въ далекой Угорской землѣ?»
«—Что же, родная? Есть звѣзды во мглѣ.
И не счесть.
Божія дочери есть.
Свѣтятъ глазами,
Бѣлыми свѣтятъ руками,
Будутъ какъ знамя, какъ буду рубиться съ врагами.
Ты вотъ, родная, какъ будешь одна?»
«—Буду молиться».—«А ты какъ, жена?»
«—Буду любить тебя. Буду молиться».
«—А какъ ребеночекъ малый родится?»
|
Тот же текст в современной орфографии
ЛИТВА
ХОТЯ Литва входит в нашу великую Родину, со всеми своими земными пространствами, морскими веяниями и историческим прошлым, мы, Русские, мало что о ней знаем. Я собрал несколько Литовских цветков, и венок из них посвящаю моему другу, сыну Литвы, поэту одиночества и зимней вьюги, Юргису Балтрушайтису.
1. ЛИТВИН
Литвин уезжал на войну,
Мать оставлял и жену.
Мать начинает тужить.
«— Кто тебе будет служить
В далекой Угорской земле?»
«— Что же, родная? Есть звезды во мгле.
И не счесть.
Божия дочери есть.
Светят глазами,
Белыми светят руками,
Будут как знамя, как буду рубиться с врагами.
Ты вот, родная, как будешь одна?»
«— Буду молиться». — «А ты как, жена?»
«— Буду любить тебя. Буду молиться».
«— А как ребеночек малый родится?»
|
