«Чуть раздастся крикъ: — «Глядите,
Мы подходимъ къ кораблю!» —
Чуетъ онъ, что утоплю,
Тотчасъ въ немъ не мало прыти,
И на всѣхъ онъ парусахъ
Путь мѣняетъ на волнахъ,
Но съ судьбой напрасно споря,
Ибо я владыка моря,
И несу съ собою страхъ.
70 Я добычу
Не считаю,
Раздѣляю
Все равно,
Лишь бы только
Въ мигъ счастливый
Мнѣ съ красивой
Быть дано.
Мой корабль — мой кладъ безцѣнный,
Воля — Богъ мой, вольный я,
80 Путь мой — вѣтеръ перемѣнный,
Море — родина моя.
«Я не вѣдаю боязни,
Къ смерти я приговоренъ.
Какъ бы этотъ я законъ
Да къ тому, кто слово казни
Произнесъ въ напрасномъ злѣ,
Не явилъ въ моемъ жерлѣ.
Иль повѣшу въ часъ напасти,
Я его на зыбкой снасти,
90 На его же кораблѣ.
Если-жь гибель,
Ну, такъ что же?
Не дороже
Жизнь, чѣмъ мѣдь.
«Чуть раздастся крик: — «Глядите,
Мы подходим к кораблю!» —
Чует он, что утоплю,
То́тчас в нём немало прыти,
И на всех он парусах
Путь меняет на волнах,
Но с судьбой напрасно споря,
Ибо я владыка моря,
И несу с собою страх.
70 Я добычу
Не считаю,
Разделяю
Всё равно,
Лишь бы только
В миг счастливый
Мне с красивой
Быть дано.
Мой корабль — мой клад бесценный,
Воля — Бог мой, вольный я,
80 Путь мой — ветер переменный,
Море — родина моя.
«Я не ведаю боязни,
К смерти я приговорён.
Как бы этот я закон
Да к тому, кто слово казни
Произнёс в напрасном зле,
Не явил в моём жерле.
Иль повешу в час напасти,
Я его на зыбкой снасти,
90 На его же корабле.
Если ж гибель,
Ну, так что же?
Не дороже
Жизнь, чем медь.
