5 Подъ голубой луной,
Въ златистомъ вѣтрѣ вечера,
Счастливица ночей,
Твоя душа поющая…
Но здѣсь у насъ въ тѣни,
10 Въ огнѣ моихъ очей,
Пугаясь свѣта дня,
Твоя душа дрожитъ.
Но здѣсь у насъ въ тѣни,
Въ лучахъ твоихъ очей,
15 Счастливая отъ дня,
Моя душа поетъ.
Ночами лѣта голубыми,
Когда поютъ стрекозы,
На Францію Богъ пролилъ чашу звѣздъ.
До губъ моихъ доноситъ вѣтеръ
5 Вкусъ неба лѣтняго — и пью
Пространство, что свѣжо осеребрилось.
Вечерній воздухъ — край холодной чаши.
Полузакрывъ свои глаза,
Пью жаднымъ ртомъ, какъ будто сокъ граната,
10 Ту свѣжесть звѣздную, что льется отъ небесъ.
И лежа на травѣ,
Еще отъ ласки дня не охладѣвшей,
Съ какой любовью я испилъ бы,
Вотъ въ этотъ вечеръ,
15 Безмѣрную ту чашу голубую,
Гдѣ бродитъ небосводъ.
5 Под голубой луной,
В златистом ветре вечера,
Счастливица ночей,
Твоя душа поющая…
Но здесь у нас в тени,
10 В огне моих очей,
Пугаясь света дня,
Твоя душа дрожит.
Но здесь у нас в тени,
В лучах твоих очей,
15 Счастливая от дня,
Моя душа поёт.
Ночами лета голубыми,
Когда поют стрекозы,
На Францию Бог пролил чашу звёзд.
До губ моих доносит ветер
5 Вкус неба летнего — и пью
Пространство, что свежо осеребрилось.
Вечерний воздух — край холодной чаши.
Полузакрыв свои глаза,
Пью жадным ртом, как будто сок граната,
10 Ту свежесть звёздную, что льётся от небес.
И лёжа на траве,
Ещё от ласки дня не охладевшей,
С какой любовью я испил бы,
Вот в этот вечер,
15 Безмерную ту чашу голубую,
Где бродит небосвод.
