Да буду же я великимъ надъ созданными существами. Я ихъ солнце; я ихъ заря; и я ихъ луна; да будетъ такъ.
Велика моя блистательность; я тотъ, кѣмъ ходятъ и кѣмъ идутъ человѣки:—
Ибо серебро есть шаръ моихъ глазъ, ослѣпительны они какъ драгоцѣнные камни, и зубы мои блещутъ своей эмалью, какъ ликъ Небесъ.
Вотъ, ноздри мои свѣтятъ издали точно Луна, и весь серебряный—престолъ мой; лицо Земли оживаетъ, когда я возстаю передъ моимъ престоломъ.
Итакъ, я Солнце, и я Луна, по причинѣ благоденствія и благополучія бѣлыхъ моихъ сыновей. Такъ да будетъ, ибо взоръ мой простирается далеко.
Такъ говорилъ Семи-Попугайный, Вукубъ-Какиксъ. Но по истинѣ это не онъ, Вукубъ-Какиксъ, былъ Солнцемъ; онъ лишь возгордился своими богатствами и драгоцѣнностями.
Но на самомъ дѣлѣ его взоръ кончался, гдѣ онъ упадалъ, и не все изъ міра достигало до его зрѣнія.
Итакъ, не видѣлось еще лика Солнца, ни Луны, ни звѣздъ; дня еще не было.
И гордился Вукубъ-Какиксъ, наравнѣ съ Луною и Солнцемъ величался онъ, когда свѣтъ Солнца и Луны еще не обнаруживался: такъ желалъ онъ вознестись и все превзойти.
Въ это самое время было наводненіе, по причинѣ фигуръ, сдѣланныхъ изъ дерева.
И ниспровергнутъ былъ Вукубъ-Какиксъ, Семи-Попугайный, погибъ, и человѣкъ былъ сотворенъ рукой Творца и Создателя.
Вотъ когда начали воистину думать о человѣкѣ, и искать, что̀ должно войти въ плоть человѣка.
Тогда заговорилъ Тотъ, Который рождаетъ, и Тотъ, Кто даетъ бытіе, Творецъ и Создатель, что зовутся Тэпэу, Гукуматцъ:
Уже заря близка; закончено дѣло, облагороженъ онъ, поддержка и кормилецъ, сынъ свѣта, сынъ благоденствія, вотъ почтенъ человѣкъ и человѣчество въ предѣлахъ Земли.
Они сошлись, они собрались въ великомъ числѣ; они соединили свои
Да буду же я великим над созданными существами. Я их солнце; я их заря; и я их луна; да будет так.
Велика моя блистательность; я тот, кем ходят и кем идут человеки: —
Ибо серебро есть шар моих глаз, ослепительны они как драгоценные камни, и зубы мои блещут своей эмалью, как лик Небес.
Вот, ноздри мои светят издали точно Луна, и весь серебряный — престол мой; лицо Земли оживает, когда я восстаю перед моим престолом.
Итак, я Солнце, и я Луна, по причине благоденствия и благополучия белых моих сыновей. Так да будет, ибо взор мой простирается далеко.
Так говорил Семи-Попугайный, Вукуб-Какикс. Но поистине это не он, Вукуб-Какикс, был Солнцем; он лишь возгордился своими богатствами и драгоценностями.
Но на самом деле его взор кончался, где он упадал, и не всё из мира достигало до его зрения.
Итак, не виделось еще лика Солнца, ни Луны, ни звезд; дня еще не было.
И гордился Вукуб-Какикс, наравне с Луною и Солнцем величался он, когда свет Солнца и Луны еще не обнаруживался: так желал он вознестись и всё превзойти.
В это самое время было наводнение, по причине фигур, сделанных из дерева.
И ниспровергнут был Вукуб-Какикс, Семи-Попугайный, погиб, и человек был сотворен рукой Творца и Создателя.
Вот когда начали воистину думать о человеке, и искать, что́ должно войти в плоть человека.
Тогда заговорил Тот, Который рождает, и Тот, Кто дает бытие, Творец и Создатель, что зовутся Тэпэу, Гукуматц:
Уже заря близка; закончено дело, облагорожен он, поддержка и кормилец, сын света, сын благоденствия, вот почтен человек и человечество в пределах Земли.
Они сошлись, они собрались в великом числе; они соединили свои
