Я Новый Серпъ средь лунныхъ начертаній.
Подсолнечникъ въ Іюльскомъ я саду,
Ликъ Солнца, зачинатель мірозданій,
А въ ночь, меня ища, люби звѣзду.
5 Я зыбь морей въ немолкнущемъ бурунѣ,
Бездонный безъизмѣрный небосклонъ,
Я незабудка въ Маѣ и въ Іюнѣ,
Я маковое зернышко, я сонъ.
Я Новый Серп средь лунных начертаний.
Подсолнечник в Июльском я саду,
Лик Солнца, зачинатель мирозданий,
А в ночь, меня ища, люби звезду.
5 Я зыбь морей в немолкнущем буруне,
Бездонный безызмерный небосклон,
Я незабудка в Мае и в Июне,
Я маковое зёрнышко, я сон.
Мѣсяцъ мѣряетъ недѣли,
Измѣняясь въ красотѣ.
Вотъ онъ виденъ еле-еле,
Серповиденъ въ высотѣ.
5 Вотъ онъ серпъ для жатвы годный,
Заостренный тамъ внутри.
Вотъ плыветъ надъ бездной водной
Полумѣсяцъ,—посмотри.
Все пышнѣе, все свѣтлѣе,
10 Вотъ онъ всталъ какъ полный шаръ.
Словно гдѣ-то тамъ, алѣя,
Въ кругѣ зарева—пожаръ.
Вотъ все позже онъ восходитъ,
Съ краю выемъ, убыль въ немъ.
15 Чахнетъ блѣдный, грустно бродитъ,
Опрокинутъ, виденъ днемъ.
Меньше, тоньше, гаснетъ, тая.
Умеръ. Нѣтъ намъ лунныхъ нѣгъ.
Ждемъ. И вновь черта златая,
20 Мѣсяцъ мѣряетъ разбѣгъ.
Месяц меряет недели,
Изменяясь в красоте.
Вот он виден еле-еле,
Серповиден в высоте.
5 Вот он серп для жатвы годный,
Заострённый там внутри.
Вот плывёт над бездной водной
Полумесяц, — посмотри.
Всё пышнее, всё светлее,
10 Вот он встал как полный шар.
Словно где-то там, алея,
В круге зарева — пожар.
Вот всё позже он восходит,
С краю выем, убыль в нём.
15 Чахнет бледный, грустно бродит,
Опрокинут, виден днём.
Меньше, тоньше, гаснет, тая.
Умер. Нет нам лунных нег.
Ждём. И вновь черта златая,
20 Месяц меряет разбег.
Ты мнѣ являешься Царевною жемчужинъ,
Вся осіянная начальною Луной,
Чей серпъ утонченный, взростая, всеокруженъ.
О, Златоокая, зачѣмъ ты не со мной?
5 Опалы нѣжные я сердцемъ собираю,
Изъ тайныхъ раковинъ зову я жемчуга,
И глянь на Море ты… Туда… Въ окрайность… Съ краю
Я влаги зачерпнулъ, и дождь къ тебѣ бросаю.
Тѣ брызги для тебя. Ты все мнѣ дорога.
10 Но, множа говоръ волнъ, съ лазурью Моря друженъ,
Я разлученъ съ Луной, и съ лучшей изъ жемчужинъ.
Ты мне являешься Царевною жемчужин,
Вся осиянная начальною Луной,
Чей серп утонченный, взрастая, всеокружен.
О, Златоокая, зачем ты не со мной?
5 Опалы нежные я сердцем собираю,
Из тайных раковин зову я жемчуга,
И глянь на Море ты… Туда… В окрайность… С краю
Я влаги зачерпнул, и дождь к тебе бросаю.
Те брызги для тебя. Ты всё мне дорога.
10 Но, множа говор волн, с лазурью Моря дружен,
Я разлучён с Луной, и с лучшей из жемчужин.
Изъ всѣхъ глубинъ собравши всѣ жемчужности,
На берегу, я думаю, одинъ,
О роковой блистательной ненужности
Всѣхъ жемчуговъ глубинъ.
5 Обрывы скалъ. Мой край—необитаемый.
Здѣсь гибнутъ всѣ, въ прибоѣ, корабли.
И праздникъ дней, всегда въ минутахъ чаемый,
Всегда, навѣкъ, вдали.
Из всех глубин собравши все жемчужности,
На берегу, я думаю, один,
О роковой блистательной ненужности
Всех жемчугов глубин.
5 Обрывы скал. Мой край — необитаемый.
Здесь гибнут все, в прибое, корабли.
И праздник дней, всегда в минутах чаемый,
Всегда, навек, вдали.
