Я заглянулъ въ зеленые глаза,
Всемірна вольность въ утрѣ мірозданья,
Я въ голубыхъ глазахъ прочелъ мечтанье,
Вѣнчалась въ черныхъ съ молніей гроза.
5 И есть въ очахъ морская бирюза,
И есть въ глазахъ вся вѣчность ожиданья,
Съ тѣмъ первымъ днемъ, сквозь бездну дней, свиданье,
Сборъ винограда, пьяная лоза.
Страданье, заблужденія, измѣны,
10 Какъ полночь всеохватная печаль,
Разлуки острой ранящая сталь, —
Лукавыя, изъ разныхъ мыслей, стѣны
Не въ силахъ умертвить цвѣтокъ вервены[1],
Всегда найду я близь, качнувши даль.
Я заглянул в зелёные глаза,
Всемирна вольность в утре мирозданья,
Я в голубых глазах прочёл мечтанье,
Венчалась в чёрных с молнией гроза.
5 И есть в очах морская бирюза,
И есть в глазах вся вечность ожиданья,
С тем первым днём, сквозь бездну дней, свиданье,
Сбор винограда, пьяная лоза.
Страданье, заблуждения, измены,
10 Как полночь всеохватная печаль,
Разлуки острой ранящая сталь, —
Лукавые, из разных мыслей, стены
Не в силах умертвить цветок вервены[1],
Всегда найду я близь, качнувши даль.
