не Донъ Жуанъ, а братъ Амвросій. Онъ спитъ въ узкомъ ящикѣ, ѣстъ скудную пищу, молится и бодрствуетъ по ночамъ, во время повальнаго мора ухаживаетъ за больными въ той больницѣ, которую основалъ онъ самъ, и въ черный годъ чумы собственноручно роетъ могилы для разлагающихся и дышущихъ отравой покойниковъ. Такъ проходятъ годы. Однажды, когда онъ работалъ въ саду, а вся братія спала, утомленная зноемъ, передъ нимъ предстаетъ нѣкій человѣкъ, котораго онъ не узнаетъ. Это былъ таинственный солдатъ, убившій нѣкогда Дона Гарсіа. Это былъ Донъ Педро де Охеда, сынъ убитаго Донъ Жуаномъ старика, братъ соблазненной Фаусты, братъ соблазненной Терезы. Запоздалая месть. Онъ принесъ съ собой двѣ шпаги и хочетъ биться съ Донъ Жуаномъ. Тщетно тотъ убѣждаетъ его назначить другое искупленіе, тщетно напоминаетъ, что онъ уже не Донъ Жуанъ, а братъ Амвросій. Донъ Педро поноситъ его, бьетъ, даетъ ему пощечину. Въ Донъ Жуанѣ вспыхиваетъ вся гордость прежнихъ дней, онъ хватаетъ шпагу, и Донъ Педро убитъ. Только тогда Донъ Жуанъ понимаетъ всю глубину новаго паденія. Настоятель монастыря, въ содѣйствіи съ коррехидоромъ, скрываетъ преступленіе. Монахамъ было сказано, что въ обитель принесли смертельно раненаго. Что касается Донъ Жуана, на него были наложены тяжелыя эпитиміи, на многія лѣта. Между прочимъ, до конца своихъ дней, онъ долженъ созерцать повѣшенную надъ его постелью шпагу, которой онъ пронзилъ Дона Педро. А для умерщвленія послѣдняго остатка мірской гордости, каждое утро онъ долженъ былъ являться къ монастырскому повару, и тотъ давалъ ему ежедневную пощечину.
Черезъ десять лѣтъ братъ Амвросій умеръ какъ святой, и отъ Донъ Жуана не осталось ничего, кромѣ горделивой наизнанку фразы, которую онъ просилъ выгравировать надъ своей могилой: „Здѣсь лежитъ худшій человѣкъ, какой былъ въ мірѣ“.
Но Тереза? Какъ она приняла извѣстіе объ обращеніи Донъ Жуана къ святости? Послѣ вѣщаго видѣнія онъ написалъ ей письмо, гдѣ разсказывалъ исторію своего обмана и раскаянія. Лобъ ея покрывался холоднымъ потомъ, когда она читала письмо. На всѣ увѣщанія доминиканца, принесшаго ей это посланіе, она воскликнула: „Онъ меня никогда не любилъ“. И черезъ нѣсколько дней, отвергнувъ помощь врача, отвергнувъ помощь духовника, она умерла въ горячкѣ, повторяя: „Онъ меня никогда не любилъ“.
не Дон Жуан, а брат Амвросий. Он спит в узком ящике, ест скудную пищу, молится и бодрствует по ночам, во время повального мора ухаживает за больными в той больнице, которую основал он сам, и в черный год чумы собственноручно роет могилы для разлагающихся и дышащих отравой покойников. Так проходят годы. Однажды, когда он работал в саду, а вся братия спала, утомленная зноем, перед ним предстает некий человек, которого он не узнает. Это был таинственный солдат, убивший некогда Дона Гарсиа. Это был Дон Педро де Охеда, сын убитого Дон Жуаном старика, брат соблазненной Фаусты, брат соблазненной Терезы. Запоздалая месть. Он принес с собой две шпаги и хочет биться с Дон Жуаном. Тщетно тот убеждает его назначить другое искупление, тщетно напоминает, что он уже не Дон Жуан, а брат Амвросий. Дон Педро поносит его, бьет, дает ему пощечину. В Дон Жуане вспыхивает вся гордость прежних дней, он хватает шпагу, и Дон Педро убит. Только тогда Дон Жуан понимает всю глубину нового падения. Настоятель монастыря, в содействии с коррехидором, скрывает преступление. Монахам было сказано, что в обитель принесли смертельно раненого. Что касается Дон Жуана, на него были наложены тяжелые эпитимии, на многие лета. Между прочим, до конца своих дней, он должен созерцать повешенную над его постелью шпагу, которой он пронзил Дона Педро. А для умерщвления последнего остатка мирской гордости, каждое утро он должен был являться к монастырскому повару, и тот давал ему ежедневную пощечину.
Через десять лет брат Амвросий умер как святой, и от Дон Жуана не осталось ничего, кроме горделивой наизнанку фразы, которую он просил выгравировать над своей могилой: «Здесь лежит худший человек, какой был в мире».
Но Тереза? Как она приняла известие об обращении Дон Жуана к святости? После вещего видения он написал ей письмо, где рассказывал историю своего обмана и раскаяния. Лоб её покрывался холодным потом, когда она читала письмо. На все увещания доминиканца, принесшего ей это послание, она воскликнула: «Он меня никогда не любил». И через несколько дней, отвергнув помощь врача, отвергнув помощь духовника, она умерла в горячке, повторяя: «Он меня никогда не любил».
