наго растенія, изъ котораго они дѣлаютъ рѣшительно все, отъ пьянственнаго напитка до цыновокъ подъ ноги и до орудій молитвенности, каковыми остріями, колючками агавы, они жертвенно пронзали себѣ уши, языкъ, и иныя части тѣла своего. Тотохтинъ, Кроликъ, богъ Пульке, также представлялся и богомъ Жатвы. Время жатвы естественно совпадало съ пріятною необходимостью опьяняться. Богъ жатвы такимъ образомъ становился геніемъ растенья, ликомъ умиранья и возрожденья Природы, при чемъ самый сонъ опьянѣвшаго какъ бы отображалъ эту временную смерть Природы, оцѣпенѣлую смерть, за которой не сразу, но встаешь освѣженный. Такимъ образомъ богъ Пульке былъ двуцвѣтный, онъ разрисовывался краснымъ и чернымъ, онъ былъ слитіемъ двухъ ипостасей, Солнца и Ночи. Пьянственный кроликъ находился также въ тѣсномъ соотношеніи съ Мѣсяцемъ, который то прибываетъ то убываетъ въ своей круговой лунности, въ пирной своей осіянности. Богъ Пульке былъ украшенъ гіероглифомъ Луны, костянымъ полукольцомъ. Онъ звался также Тецкатцонкатль богъ съ зеркаломъ въ волосахъ, или богъ Тецкатцонко, храма съ зеркалами на конькѣ кровли. Опьяненье отъ пульке считалось священнымъ. Вмѣстѣ съ сокомъ агавы въ человѣка входилъ властный демонъ, и опьянѣвшій былъ одержимый.—«Пѣснь Бога Пульке» тоже напоминаетъ, своимъ таинственнымъ тономъ, нѣкоторые изъ Народныхъ Русскихъ заговоровъ. Въ книгѣ фраи Мартина де Леона, изображающаго исповѣдь въ Мексикѣ, въ тѣ дни какъ древняя религія Мексиканцевъ была еще жива, есть интересная подробность:—«Не плескалъ ли ты пульке въ огонь, чтобъ зазвѣздилась она, и чтобъ узналъ ты что-нибудь, услышавъ, не плачетъ ли онъ?».
Ксипе-Тотекъ, Земной Богъ, есть Духъ Полей. Его чествовали во время посѣва, въ начальные дни весны. Въ это время свершалась жестокая жертва. Въ гладіаторской игрѣ убивали военноплѣннаго. Кровью его орошали землю, чтобъ она была плодородной, а затѣмъ устраивался маскированный балъ, во время котораго жрецы, въ особыхъ костюмахъ, изо-
ного растения, из которого они делают решительно всё, от пьянственного напитка до цыновок под ноги и до орудий молитвенности, каковыми остриями, колючками агавы, они жертвенно пронзали себе уши, язык, и иные части тела своего. Тотохтин, Кролик, бог Пульке, также представлялся и богом Жатвы. Время жатвы естественно совпадало с приятною необходимостью опьяняться. Бог жатвы таким образом становился гением растенья, ликом умиранья и возрожденья Природы, причём самый сон опьяневшего как бы отображал эту временную смерть Природы, оцепенелую смерть, за которой не сразу, но встаешь освеженный. Таким образом бог Пульке был двуцветный, он разрисовывался красным и черным, он был слитием двух ипостасей, Солнца и Ночи. Пьянственный кролик находился также в тесном соотношении с Месяцем, который то прибывает то убывает в своей круговой лунности, в пирной своей осиянности. Бог Пульке был украшен иероглифом Луны, костяным полукольцом. Он звался также Тецкатцонкатль бог с зеркалом в волосах, или бог Тецкатцонко, храма с зеркалами на коньке кровли. Опьяненье от пульке считалось священным. Вместе с соком агавы в человека входил властный демон, и опьяневший был одержимый. — «Песнь Бога Пульке» тоже напоминает, своим таинственным тоном, некоторые из Народных Русских заговоров. В книге фраи Мартина де Леона, изображающего исповедь в Мексике, в те дни как древняя религия Мексиканцев была еще жива, есть интересная подробность: — «Не плескал ли ты пульке в огонь, чтоб зазвездилась она, и чтоб узнал ты что-нибудь, услышав, не плачет ли он?».
Ксипе-Тотек, Земной Бог, есть Дух Полей. Его чествовали во время посева, в начальные дни весны. В это время свершалась жестокая жертва. В гладиаторской игре убивали военнопленного. Кровью его орошали землю, чтоб она была плодородной, а затем устраивался маскированный бал, во время которого жрецы, в особых костюмах, изо-
