У вратъ Закатныхъ, городскихъ,
Красавицъ юныхъ рой,
Какъ тучекъ легкихъ и сквозныхъ
Толпа, весной, съ зарей.
5 Но что мнѣ въ томъ, но что мнѣ въ томъ,
Что зорится въ нихъ кровь?
Въ покровѣ бѣломъ и густомъ
Вотъ здѣсь—моя любовь.
У вратъ Восточныхъ, городскихъ,
10 Красавицъ нѣжныхъ рой,
Какъ хороводъ цвѣтовъ лѣсныхъ,
Что расцвѣли съ весной.
Но что мнѣ въ томъ, но что мнѣ въ томъ,
Что вешняя въ нихъ кровь?
15 Въ покровѣ бѣломъ и густомъ
Вотъ здѣсь—моя любовь.
У врат Закатных, городских,
Красавиц юных рой,
Как тучек лёгких и сквозных
Толпа, весной, с зарёй.
5 Но что мне в том, но что мне в том,
Что зо́рится в них кровь?
В покрове белом и густом
Вот здесь — моя любовь.
У врат Восточных, городских,
10 Красавиц нежных рой,
Как хоровод цветов лесных,
Что расцвели с весной.
Но что мне в том, но что мне в том,
Что вешняя в них кровь?
15 В покрове белом и густом
Вот здесь — моя любовь.
НЕНЮФАРЫ, кувшинки, листами такъ схожи съ цвѣтной кисеей,
А цвѣты ихъ такъ розовы нѣжно румянцемъ смѣющихся лицъ,
НЕНЮФАРЫ, кувшинки, листами так схожи с цветной кисеёй,
А цветы их так розовы нежно румянцем смеющихся лиц,
