ношеніе, прозябшее отъ зерна истины, царствовавшее въ серд- цѣ ихъ" (2-е отд., стр. 252).
Но говоря о религіозномъ характерѣ міросоверцанія Г. С. Сковороды, слѣдуетъ ближайшимъ образомъ опредѣлить его осно- вную, коренную черту. И такую черту отыскать не трудно: она проходить красною нитью чрезъ всѣ сочиненія Сковороды, составляетъ исходный пунктъ его воззрѣній. Во всѣхъ своихъ сочиненіяхъ Сковорода проводилъ идею о двухъ началахъ - ма- теріи и формѣ, иначе тлѣнномъ и вѣчномъ, плоти и Богѣ и о господствѣ второго (невидимаго, нематеріальнаго) надъ первымъ (осязаемымъ, временнымъ); только второе должно быть признано субстанціей, первое же является ея постояннымъ аттрибутомъ. Весь міръ состоитъ, говорить Сковорода, изъ двухъ натуръ — одна видимая, другая невидимая. Видимая натура — тварь (въ другихъ мѣстахъ онъ даетъ ей множество другихъ аналогич- ныхъ названій), а невидимая — Богъ (котораго онъ также иначе называетъ Духъ, истина, умъ и т. п.) Сія невидимая натура или Богъ всю тварь проницаетъ и содержить; вездѣ всегда быль, есть и будетъ; вездѣ и во всемъ онъ — основаніе, голова; вся же тварь является только тѣнью, пятою, ризою его; ей вѣ- чность не свойственна: она постоянно измѣняется; это и есть смерть; возставать противъ нея, стоять за тлѣнное - значить идти противъ Бога, обижать его. Жизнь, разсуждалъ онъ, по- добна вѣнцу: начало и конецъ ея заключаются въ одной и той же точкѣ. Колосъ родится изъ зерна и снова превращается въ зерно, духъ исходитъ отъ духа и снова идетъ къ нему. Каждо- му существу назначено его поприще, чтобы оно могло явить, по образу вѣчнаго, свои силы, т. е. изліяніе невидимаго во временной видимости, и за тѣмъ снова вступить въ свое на- чало, т. е. свое ничто. Первый и послѣдній край одно и то же-- Богъ. Вся природа Его риза, орудіе: все обветшаетъ, измѣ- нится; одинъ Онъ пребываетъ во вѣки неизмѣннымъ (1-е отд. стр. 19-20).
Но существуетъ все таки огромная разница между всею остальною тварью и человѣкомъ: этого послѣдняго отличаетъ свободная воля. Всѣ твари суть грубые служебные органы
