в котором отомрет окончательно всякая религиозная идеология, глубоко враждебна всякой религии.
Историческое развитие нравственности и этических учений. Исторические изменения в нравах и обычаях и различия в моральных оценках, совершающиеся с развитием человеческого общества, настолько бросаются в глаза, что даже буржуазные историки, философы и социологи, стремящиеся найти общий кодекс нравственности, не могут совершенно обойти факта изменения моральных норм. В буржуазных курсах и энциклопедиях мы можем прочесть о различных типах морали — о морали воина, морали земледельца, ремесленника и т. п. Но буржуазные авторы не связывают развития этих различных типов нравственности с общественными, классовыми отношениями той или иной формации. Обычно они приходят к выводам, что эти различия только временные, относящиеся к прошлому, что «нравственное самосовершенствование» человечества и «прогресс» морали ведут к тому, что эти различия начинают исчезать, что «санкция религии уравнивает моральные различия классов», что культура буржуазной демократии через ряд «нравственных кризисов» приводит благополучно к единой и высшей буржуазной морали. Согласно учению марксизма-ленинизма развитие морали неразрывно связано с развитием общественного способа производства, с развитием и сменой общественно-экономических формаций: в пределах классовых об-в нравственность также развивается в классовых противоречиях и не перестает быть моралью определенных классов.
Уже при изучении первобытного общества (см.) мы сталкиваемся с наличием целой сложной системы моральных обязанностей и запретов (табу), которые накладывает на своих сочленов патриархально-родовой строй. При этом человек первобытного об-ва, еще не оборвавший пуповины, связывающей его с родом, не знает различия между требованием права и нравственной обязанностью, что характерно для более позднего исторического периода классового общества и не вытекает из практики первобытных отношений. Исследуя сложные формы брачных обычаев первобытного об-ва, Маркс и Энгельс показали, как эти обычаи обусловливались практикой и потребностями первобытной общественно-экономической организации, как «там, где европеец усматривает безнравственность и беспорядочность, фактически господствует строгий закон», как напр. «в первобытную эпоху сестра была женой, и это было нравственно». В то же время Энгельс отмечает, что родовой быт порождает у первобытных людей такие нравственные черты, как чувство личного достоинства, свободолюбие, храбрость, правдивость, честность, к-рых нехватает огромному большинству людей в последующий период развития классового общества.
Рабовладельческое общество античной древности создает основы рабовладельческой морали. Для нее характерны презрение к труду как занятию рабов, признание рабства нравственным и справедливым институтом, отрицание наличия у рабов нравственного чувства и каких бы то ни было прав, кастовые перегородки, запреты и ограничения. В то же время уже в античной древности развиваются отношения товарного производства, распадаются старые родовые связи,появляется торговая буржуазия. Вместе с товарным производством и растущим обособлением друг от друга буржуазных индивидов развивается и комплекс моральных представлений, свойственный меновым отношениям: представление о моральной, «свободной» и «равноценной» личности, различие, проводимое между одним видом справедливости — при распределении — и другим видом справедливости — уравнивающей, необходимой при обмене,— и вытекающее отсюда представление о нормах добродетельного поведения. Этот нравственный принцип «равноценной», моральной личности однако распространяется еще только на свободных граждан, а отнюдь не на рабов. И этот кодекс фактической нравственности античного общества находит свое отражение в ранних этических учениях.
Аристократическая Э. получает наиболее глубокое, философское выражение у идеалиста Платона (см.). Согласно Платону, принципы достойного поведения заложены в потустороннем мире идей, нравственное самоусовершенствование есть приобщение человека к миру идей, подчинение чувств и аффектов разумному знанию. Последнее доступно целиком лишь немногочисленной касте мудрецов, стоящих во главе идеального платоновского государства, в к-ром господствует строгая кастовая иерархия. Но если греческая аристократия делает нравственность достоянием немногих, то греческая торговая буржуазия, ставя в центре своего внимания «автономную» личность товаровладельца, стремится в своей Э. исходить из интересов индивидуума, из стремления личности к счастью. Отрицательное выражение дают ей этические учения софистов (см.), к-рые в борьбе со старой моралью становятся на путь признания относительности всякого рода нравственных норм, на путь морального релятивизма. Положительное же разрешение вопросов буржуазной Э. имеет место частично уже у Сократа (см.), к-рый стремится преодолеть нравственный релятивизм софистов и ищет в знании путь достижения человеком благополучия и добродетели. Более глубокое обоснование потребностям и интересам новых буржуазных отношений дает материалист Демокрит (см.)> представлявший интересы передовой буржуазной демократии и выдвигавший в качества исходного пункта Э. изучение человеческой природы. В этой «природе» стремление человека к удовольствию и счастью является основным и определяет его поведение, Однако Демокрит поучал — «душевного спокойствия можно достигнуть лишь в том случае, если не искать удовольствия в преходящем», если довольствоваться «умеренностью в наслаждениях и гармоническим образом жизни». Эта «умеренность» особенно подчеркивается в Э. Эпикура (см.), отражающей уже эпоху упадка рабовладельческой буржуазии, ее стремление к самоограничению и мудрой жизнерадостности. Развивая сходные с Демокритом положения, Эпикур указывал, что под жизнерадостностью как целью бытия он разумеет «не радость кутил и не низменные страсти», а душевное спокойствие, «освобождение тела от боли, души от страданий». «Началом прекрасной жизни и высшего богатства является мудрость». Свое высшее выражение новая автономная Э. древн. Греции получает у колебавшегося между материализмом и идеализмом Аристотеля (см.; 4 в. до хр. э.), величайшего мыслителя древности, наиболее
