цывоз ок. 23 млн. кит. долл.). Другие. товарные культуры — табак (разведение которого поощряется иностранными табачными трестами), хлопок, фрукты. Большую роль в экспорте играет продукция птицеводства (яйца) и шелк.
Пром-сть Ш. незначительна. Продукция угля в 1928 составляла только 1, 2 млн. fa. Обрабатывающая промышленность сосредоточена гл. обр. в городах Циндао и Цзинань и захвачена большей частью японцами (9 японских хлопчатобумажных фабрик с 200 т. веретен и 9 китайских фабрик с 60 т. веретен).
В с. х-ве пережитки феодализма чрезвычайно сильны. До 40% земель принадлежит помещикам, процветают различные формы докапиталистической аренды (и даже долговое рабство). Господство империалистов и местных феодалов, генеральские войны, бандитизм, стихийные бедствия, для преодоления которых власти ничего не предпринимают, вызывают разорение крестьян, периодические голодовки и вымирание целых уездов (последняя голодовка в 1928—29). Не находя работы в городах, жители десятками тысяч эмигрируют за пределы Ш., гл. обр. в Маньчжурию и Внутр.
Монголию. В наст, время в Ш. преобладающее влияние имеет японский капитал. См. также Мшпай. Экономический очеок. М. Казанин.
Лит. — Clark G. W., Kweichow and Yunnan Provinces, Shanghai, 1894; Clark S. R., The Miao and Chung-chla Tribes in Kweichow...,«East of Asia Magazine», Shanghai, 1904, v. Ill; Richards Comprehensive Geography of the Chinese Empire, transl. by M. Kennelly, L., 1908; China Yearbook, ed. by H. G. W. Woodhead, Tientsin — L — Chicago, 1929.
История Ш. В древности на территории III. были расположены феодальные княжества Ци и Лу. Владетели последнего в течение многих столетий оказывали упорное сопротивление попыткам китайских императоров ликвидировать феодальную независимость местных князей. Ш. периода уделов Ци и Лу и позже считается родиной создателей философско-религиозных, политических и литературных школ Конфуция, Мэнцзы, Хань Фэйцзы и др. Принято считать, что в Ш. находятся могилы Конфуция и Мэнцзы и другие религиозные реликвии и места, как например священная гора Гайшань, привлекавшие раньше ежегодно большое количество паломников. В литературе и прессе в наст, время Ш. часто называют Л у.
С проникновением в Китай иностр, капитала, особенно с конца 19 в., Ш. стал объектом агрессии империалистических держав, в частности Японии (см. ниже Шаньдунский вопрос). В период боксерского восстания (см. Боксерское движение) Ш. был ареной активных выступлений боксеров, поддерживаемых в их выступлениях против иностранцев тогдашним губернатором Ш. Юй-сянем. Соединившись с существовавшим там тайным об-вом «Больших ножей», 4/ХП '1899 боксеры выступили против китайцев-христиан, миссионеров и вообще иностранцев, грабя и разрушая их имущество, поджигая церкви и т. д. Несмотря на то, что это восстание привело в движение огромные массы, Ш. в свержении монархии в революцию 1911 сыграл незначительную роль. Движение не пошло дальше митингов и собраний, созываемых и руководимых студенчеством.
При поддержке Юань Ши-кая, ставшего президентом, губернатор Ш. Сунь подавил неширокое республиканское движение в Ш. Несколько лет спустя, когда (в 1916) Юань ШиRafi сделал попытку реставрации монархии,
836'
части шаньдунской армии объединились под названием Гоминьцзюнь (революц. армия) и Хугоцзюнь (армия охраны гос-ва) для борьбы против Юань Ши-кая. Годы 1915—17 были отмечены антияпонским движением (см. ниже Шаньдунский вопрос). В конце 1919—20 Шаньдун частично был ареной борьбы военно-политических клик Аньфу и Чжили. 1924—25 являются годами сильного развития стихийного массового движения крестьян, организованных в тайные общества, особенно т. н. «Красных пик». В период революции 1925—27 Ш. управлялся наиболее реакционным кит. генералом Чжан Цзун-чаном, врагом китайской революции и Советского Союза, организовавшим здесь для борьбы с китайским революционным движением известную белогвардейскую бригаду ген. Нечаева. На смену Чжан Цзун-чану в; 1927 пришел буржуазно-помещичий Гоминьдан . Чан Кай-ши, Фын Юй-сяна и пр. милитаристов. Задавленные правительственными, милитаристскими и помещичьими налогами и поборами, страдая от частых наводнений, шаньдунские крестьяне ежегодно массами эмигрируют. Шаньдун так же, как и Маньчжурия,, является объектом захватнических стремлений Японии в Китае.
Шаньдунский вопрос возник в связи с японо-американской борьбой, захватом провинции Шаньдун империалистическими державами, особенно Японией, и попытками последней превратить Ш. в свою колонию подобно Корее и Маньчжурии. — В 1897 в провинции Ш. были убиты два германских миссионера. В качестве компенсации за убийство герм. правительство потребовало и добилось (6/Ш 1898) получения во владение территории порта Цзяочжоу (в рус. литературе известно как КиаоЧао) и ряда ж. — д. и промышленных концессий. Это послужило сигналом для раздела Китая между империалистами. На аналогичных условиях (аренда на 99 лет) Англия получила в Ш. порт Вэй-хай-вэй (1/VII 1898), Россия на Ляодунском п-ове — Порт Артур (1898), Франция на юге — Гуанчжоувань (19/11 1900) (см. Дальневосточный вопрос). Германия выстроила в Ш. образцовый порт Циндао и приступила к эксплоатации горных богатств провинции. Но, воспользовавшись империалистской ' войной, портом Циндао и всем германским имуществом и правами в Шаньдуне овладела Япония (14 ноября 1914).
Стремясь закрепить свое господство в Китае, Япония вручила 18 янв. 1915 китайскому правительству т. наз. «21 требование», принятие которых обозначало бы фактическую потерю Китаем суверенитета и превращение его в японскую колонию. Вопрос о Ш. составлял видную долю в этих требованиях. Япония настаивала м. пр. на предоставлении ей концессии на постройку ж. д. Чифу — Лункоу, на открытии новых портов и пр. Президент Китая Юань Шикай (см.), предавая интересы страны, согласился принять эти требования. 25/V 1915 японским посланником Хиоки и китайским министром иностранных дел Лу Чжен-сяном были подписаны два договора — из них один о Ш. Подписание договоров сопровождалось обменом нот, в которых Япония заявляла, что в случае, если по окончании войны возникнет вопрос о возврате Китаю Цзяочжоу, последний может быть возвращен лишь при условии объявления его открытым портом, учреждения японского сетльмента, а также — по желанию держав —
