Никто не отрицает целесообразного в общем устройстве организма. Но задача заключается в том, что надо объяснить его происхождение.
Виталисты же считают это необъяснимым. Но уже Дарвин дал в основном правильное решение этого вопроса. Он показал, что устройство данного органа целесообразно лишь в определенных условиях и отношениях: или по отношению к другим органам животного или к окружающей среде. Абстрактной целесообразности самой по себе не существует. Единственное объяснение этих гармонических, целесообразных отношений внутри организма и между организмом и средой дает теория естественного отбора. Заслуга Дарвина в том, что он вскрыл этот регулятивный характер целесообразности и указал путь к правильному ее объяснению.
Появление книги Дарвина «О происхождении видов» Маркс приветствовал как учение, в котором «... не только нанесен смертельный удар „телеологии44 в естественных науках, но и эмпирически выяснено ее разумное значение» (Письмо к Лассалю от 16/11861, в кн.: Маркс иЭнгельс, Письма, 4 изд., М. — Л., 1932, стр. 118).
Ошибочность телеологии следует также и из того, что не все органы и функции организма целесообразны. Могут возникать и уроды, что заставило бы признать наличие в организмах кроме целесообразного еще и бессмысленно действующего начала. Дриш, выступая против вульгарно-механистического материализма и считая его (как это часто бывает) единственной формой материализма, в конечном счете остается в плену у механистической методологии: энтелехия является для него движущим и регулирующим фактором, все же остальные действия организма, вызванные целесообразным началом, объясняются им так же, как и механо-ламарксистами.
А. Щеглов.
Марксистск о-л енинское учение о цели и целесообразности. Действительное опровержение телеологии и правильная разработка категорий цели и средства были проведены только Марксом и Энгельсом.
Маркс и Энгельс критически использовали положительное содержание учений о Ц. и ц., выдвинутых классическим идеализмом. Они принципиально возвышаются над метафизической односторонностью старого материализма, который не был в состоянии объяснить, почему возникают целесообразные структуры органической природы. Основная ошибка метафизического материализма состояла в том, что противоположность между механицизмом и телеологией он понимал как абсолютную противоположность, как взаимоисключающие категории.
Развивая в разрез с этой метафизикой диалектику необходимости и целесообразности, Маркс и Энгельс боролись на два фронта: и против телеологии и против механицизма, отрицающего по существу целесообразность и сводящего ее возникновение к необъяснимой и слепой случайности. Против притязаний телеологии Энгельс выступил в полемике с Дюрингом.
Энгельс указывает, что «... даже применение гегелевской „внутренней цели“, т. е. цели, которая не внесена в природу каким-нибудь сознательно действующим сторонним агентом, например мудростью провидения, а которая заключается в самом необходимом существе дела, постоянно приводит у людей, не прошедших хорошей философской школы, к бессмысленному навязыванию природе сознательной, на 412
меренной деятельности» (МарксиЭнгельс, Соч., т. XIV, стр. 66—67). У Дюринга, хотя он и был в основном механистом, эта опасная тенденция разрослась до восстановления телеологии. Дюринг утверждал, что полезные приспособления, наблюдаемые в организмах, должны вызываться представлениями. Отсюда вытекало, что целесообразная деятельность природы также вызывается представлениями и в концеконцов «... мы снова... добрались до действующего целесообразно творца, до бога» (там же, стр. 71).
В «Л. Фейербахе» Энгельс также критикует телеологию. В истории развития человечества телеология подменяет действительную, но еще неизвестную связь бессознательным или постепенно достигающим сознания таинственным провидением. Получалось, что история бессознательно, но необходимо ведет к исполнению известной идеальной, заранее поставленной цели (у Гегеля — осуществление абсолютной идеи).
Энгельс показывает, что подобные концепции составлялись с целью заменить еще неизвестную действительную связь явлений идеальной фантастической связью и недостающие факты пополнить вымыслом. Задача разгрома телеологии заключалась в открытии действительных законов развития природы и общества.
Но Энгельс борется и на другом фронте. Метафизическое противопоставление необходимости и целесообразности также ведет к ненаучным выводам — нечто может быть или случайным или необходимы^. А это привело к тому, что целесообразность была отождествлена со своей особой, лишь для человеческой деятельности возможной формой, а именно — с сознательной намеренностью. Необходимость же отождествлена со слепой случайностью. Особенно ярко это сказалось у Геккеля (см.). Он доказал, что целесообразные черты, возникшие в результате естественного отбора, возникают на основе механической причинности. Если же эти черты вызваны искусственным отбором, то они возникают вследствие конечной причины и следовательно человек, производящий отбор, выступает в качестве causa finalis. Энгельс показывает, что главная ошибка этой теории в том, что она не может выбраться из абстрактной необходимости, а вследствие этого — также из случайности. Тот факт, что материя развивает из себя мыслящий мозг, . для нее чистая случайность, хотя и необходимо обусловленная шаг за шагом тем, где она происходит. Учение' о целесообразности, развитое Марксом и Энгельсом, преодолевает и телеологию и механицизм. В том же вопросе о происхождении сознания Энгельс указывает, что в самой природе вечной материи заключено то, что она приходит к развитию мыслящих существ и потому такое развитие совершается необходимым образом всегда, когда имеются налицо соответствующие условия (следовательно — не везде и не всегда). В соответствии с этим для диалектического материализма в проблеме целесообразности центр тяжести переносится на выяснение конкретных условий, при которых необходимость материального развития превращается в целесообразность его (не переставая быть необходимостью). Энгельс указывает, что в области естествознания основу для решения вопроса дает учение Дарвина, дополненное исследованиями Геккеля. Они показали, каким образом, раз возникнув, изменения организмов могут в результате взаимодействия между при-
