Их положение было аналогично положению несвободных или полусвободных людей, посаженных на землю рабов, колонов и литов: они постепенно сливаются с ними в одну крепостную массу. Этот процесс растянулся на многие столетия и нигде не был доведен до конца: всюду оставались более или менее значительные прослойки относительно свободного крестьянства. Но и последнее принуждено было стать в феодальную зависимость от крупных землевладельцев, признать их верховное право собственности над своей землей и уплачивать им известные пошлины и оброки. Свободная крестьянская собственность представляет в средневековой Европе исключение. Правилом же было: «пиlie terre sans seigneur» (нет земли без сеньера). Падала и политическая роль свободного крестьянства; народные собрания теряют прежнее значение, к-рое они имели у древних германцев. Посещение судебных собраний становится тяжелой повинностью для разоряющегося крестьянства и решающая роль на них переходит к более влиятельным слоям населения.
Военная служба становится не под силу крестьянам; уже в эпоху Карла Великого крестьянам приходилось снаряжать одного воина вскладчину от нескольких хозяйств. «Военная служба... для Карла Великого была главным средством ускорить превращение свободных немецких крестьян в феодально-зависимых и крепостных» (Маркс, Капитал, т. I, 8 изд., стр. 583, см. подстрочи, прим.). Преобладающее значение в военном деле получают профессиональные воины-дружинники (тены, вассалы), получавшие за свою службу бенефиции (см.). Они принадлежали к господствующему классу. Таким образом военное дело все более уходит из рук крестьян и сосредоточивается в руках феодалов и их дружин. Вооружение, военное искусство становятся достоянием господ. Крестьянство все более переходит на положение зависимых земледельцев, обязанных содержать господствующий класс. Одновременно растет политическая роль землевладельческой аристократии, подчиняющей себе королей и усиливающей свою власть над населением подвластных ей территорий. Попытки Каролингов, опираясь на некоторые слои феодалов, установить сильную центральную власть в конечном счете приводят лишь к окончательному торжеству Ф. вообще и феодальной раздробленности в частности. Установление феодального строя вызывало сопротивление со стороны закрепощаемого свободного крестьянства.
Каролингам пришлось бороться против многочисленных «заговоров» и тайных союзов (coniurationes) свободных и крепостных крестьян.
Известное восстание саксонских крестьян (Стеллинга) против своих господ в 841 было далеко не единичным явлением.
Вотчинная теория (см.) считала, что в эпоху Каролингов все свободное крестьянство перешло на положение крепостных и что феодальная вотчина* (Grundherrschaft) стала основной образующей клеточкой средневекового общества. Эта точка зрения подвергалась критике ряда буржуазных ученых, начиная с конца 19 в.
(Белов). Каро (см.) отмечал наличие свободных крестьян в средневековой Европе (особенно в Швейцарии). Зелигер (см.) указывал на сложный состав вотчины, в к-рой рядом с крепостным крестьянством имелись и люди свободного состояния. Допш (см.) указывал на наличие значительного количества свободного крестьянства в эпоху Каролингов и старался преуменьшить роль феодальной вотчины. Но наличие известных слоев свободного крестьянства, притом в большей своей части так или иначе * Термины «феодальная вотчина» и «поместье» по отношению к зап. средневековью употребляются как синонимы.втянутого в вотчинные отношения, не изменяет обще^ характеристики средневековой Европы как феодальнокрепостнической.
Буржуазные теории второй половины 19 в. настаивали на замкнутом «домашнем» характере хозяйства феодальной вотчины раннего Средневековья. Стоявший на этой точке зрения Бюхер (см.) выносил за общие скобки феодальное и античное общество. В своей классификации ступеней исторического развития он исходил не из общественно-производственных (классовых) отношений и даже не из производства вообще: определяющим для Бюхера была длина пути, проходимого товаром от производителя к потребителю. В последние десятилетия буржуазная историческая наука стала особенно настойчиво переносить современные капиталистические отношения в глубь веков, чтобы показать их корни в прошлом, пытаясь доказать тем самым их прочность в будущем. В раннемСредневековьи стали находить признаки развитого «денежного хозяйства» и даже «вотчинного капитализма» (Допш). (Эта искусственная, не выдерживающая критики категория была сконструирована Допшем для большейаналогии с капитализмом).
Конечно ни о каких элементах капитализма в этот* период не может быть и речи. Наличие же обмена, рынка и денег не противоречит господству натурального хозяйства, если не понимать его в вульгарном смысле, как хозяйство без обмена, но как хозяйство, имеющее целью производство продуктов потребления, а не товаров. Это не исключает возможности превращения в товар» излишков над потреблением. Раннее Средневековье до известной степени знакомо с товарным (и стало быть и денежным) обращением, но не знакомо с товарным производством. Торговля носит спорадический характер и сосредоточивается главным образом на предметах роскоши,, привозимых с Востока в обмен на сырье и рабов.
Период полного развития Ф. Частично начиная уже с 9 века, в основном же на рубеже 10 и 11 веков западно-европейский феодализм вступает в новую стадию своего развития. Феодальная вотчина становится типичной организацией, при помощи к-рой крупный землевладелец извлекал из непосредственного производителя-крестьянина феодальную ренту.
Феодальная вотчина выступает перед нами, несмотря на все разнообразие местных вариантов, с одинаковыми типическими чертами. Как правило, территория вотчины делилась на две* части: на господскую землю (домен) и на наделы крестьян. Обычно вотчина совпадала с крестьянской общиной. Леса, пастбища, пустоши, рыбные ловли, болота находились в общем пользовании всего населения вотчины-деревни. Пахотная земля была поделена на наделы. Средневековая западно-европейская община обычно не знала периодических уравнительных: переделов. Каждый надел составлял наследственное владение отдельного крестьянского» двора. Пахотные земли лежали чересполосно.
После снятия урожая на них выпускался деревенский скот. В полном индивидуальном владении находились только усадьбы и огороды.
Господская земля лежала обычно также чересполосно с землей крестьян, составляя от 1/3 до г/2 всей пахотной земли вотчины. Господин вместе с крестьянами пользовался всеми общинными угодьями. Общинная организация' использовалась феодалом в своих целях. Она; была ответственна перед ним за правильноеотбывание всех феодальных повинностей отдельными крестьянскими дворами и представляла собою систему круговой поруки за регулярную выплату феодальной ренты. Общинный сход превратился в феодальной вотчине в «вотчинную курию». Кроме общих хозяйственных распорядков он следил за правильным отбыванием феодальных повинностей впользу господина. Кроме того вотчинная курия являлась для господина источником дохода, так как в его пользу шли все взимавшиеся с нее штрафы и пошлины. Представителем вотчины и ответственным перед господином лицом был избиравшийся общиной староста. Кроме
