Страница:БСЭ-1 Том 50. Ручное огнестрельное оружие - Серицит (1944).pdf/394

Эта страница не была вычитана

С. и семейного труда, соответствовавшего этому базису, создала предпосылки изменения и старых семейных отношений. На положение С. и характер семейных отношений в капиталистическом обществе решающее влияние оказывает вовлечение женского труда в сферу капиталистического производства и появление значительных кадров женщин, источником существования которых является самостоятельный труд по найму, всё более расширяющееся участие в капиталистическом производстве, наряду с самим рабочим, также и членов его семьи без различия пола и возраста, часто встречающееся среди состоятельных слоёв превращение брака в разновидность экономической сделки.

Женский труд ведёт к созданию новых семейно-брачных отношений; произвбдственная самодеятельность, делая женщину экономически самостоятельной, даёт ей возможность принимать участие в общественно-политической жизни. С другой стороны, профессиональная деятельность женщины ведёт, в условиях капиталистического общества к уменьшению численности С.: многосемейность часто ставит^ женщину перед необходимостью оставить профессию и целиком отдат^я С., что для широкого круга трудящихся женщин при капитализме недоступно. Вообще для беднейших слоёв населения С. становится далеко не всегда доступной формой брачных отношений, поскольку создание С., пропитание и воспитание детей возможны лишь при наличии у С. определённого материального базиса, к-рый часто отсутствует.

Капиталистическое государство официально признаёт и охраняет как единственно допускаемую форму семейно-брачных отношений моногамную С. Моногамия унаследована капитализмом от предыдущей общественно-экономической формации и ещё более им укреплена в интересах концентрации собственности.

Законодательство многих капиталистических государств устанавливает запрещение развода, в других он допускается, но обставляется весьма сложными формальностями.

Фашизм фактически разрушает С. и подвергает её унизительному поруганию. Согласно фашистской «идеологии», женщине отводится в обществе лишь подчинённое значение, она обязана довольствоваться ролью рабыни мужчины и служить целям «размножения и сохранения вида и расы». Герм. фашистское законодательство провозгласило смешанные браки арийцев и не арийцев тягчайшим, жестоко караемым преступлением. Погоня за сохранением мнимой «расовой чистоты» и стремление увеличить будущие запасы «пушечного мяса» для захватнических войн породили среди фашистов новые дикие, изуверские «теории» и проекты, наносящие решительный удар по основам С. Фашизм стремится подменить С. «организованным человеководством», брак должен быть заменён системой разведения породистых арийцев с принудительным применением к людям зоотехнических правил, с организацией «брачных» пунктов, отбором производителей среди гитлеровских молодчиков. Моногамия провозглашается извращением, ведущим к «порче расы», пропагандируется введение многожёнства, внебрачного сожительства и пр. аналогичные «методы» усиления рождаемости. — Система всё проникающего сыска и провокации, созданная фашизмом в целях укреплеБ. С. Э. т. L.ния своего господства, охватила, наряду, со всеми сторонами жизни фашистского государства, также и С., разлагая её изнутри; вместо общности интересов членов С. она создаёт отношения вражды, взаимного подозрения и недоверия не только между мужем и женой, но и между родителями и детьми.

Война, необходимость мобилизовать для её ведения все силы населения и в* то же время задача пополнения людских резервов, истощаемых войной, до конца обнажили гнусный цинизм фашистского отношения к женщине и С. и обусловили полный развал последней в фашистском государстве. Фашизм погнал женщину на роенные предприятия, превратив её в объект, наиболее тяжёлой и беспощадной эксплоатации. Огромные, невосполнимые потери в людях, понесённые фашистской Германией в её войне против Советского Союза, с ещё большей остротой поставили перед фашистской верхушкой проблему «пушечного» мяса». В поисках разнообразных мерпо увеличению рождаемости в условиях войны фашизм не останавливается перед окончательным развалом С. В официальных выступлениях фашистских главарей, в бесчисленных статьях фашистской пропаганды брак и семья отметаются, как препятствие на пути к широкому выполнению немецкими девушками их «воинского долга»  — стать матерями будущих гитлеровских солдат. Безмерно унизив и опозорив женщину, фашизм в то же время разлагает С. и ведёт её к окончательному распаду.

Семья в социалистическом обществе. Развитие семьи высшего типа стало возможным в СССР в условиях социализма, уничтожившего все виды эксплоатации, угнетения, неравноправия и осуществившего, в частности, правовое и фактическое равенство мужчины и женщины. Советская С. — высший тип моногамной С.; она возникает как подлинно свободный союз совершенно равноправных мужа и жены, соединённых чувством любви, дружбы и уважения. Советская С., являясь ячейкой социалистического общества, выполняет важнейшую государственную задачу по воспитанию нового поколения сознательных борцов и строителей социалистического общества, горячих и стойких патриотов своей родины.

Советское законодательство направлено на всемерное укрепление социалистической С, Уничтожая все юридические нормы, закреплявшие в условиях царской России неравноправное положение женщины, ставившие её в унизительную зависимость от мужа «господина» и «владыки», советское законодательство вместе с тем ставит себе задачей бороться с проявлениями безответственности и распущенности в семейных отношениях и, в частности, в ряде законодательных актов устанавливает конкретные формы ответственности родителей, пытающихся отказаться от заботы о детях, и т. д. В СССР создано новое семейное право (см.). Начало ему положил изданный 31 (18) декабря 1917 декрет <0 расторжении брака». Советское правительство уничтожило всякое испрашивание разрешений при заключении брака, предоставило женщине ряд гарантий её правового и фактического равноправия с мужчицой. «От неравенства женщины с мужчиной по закону, — пйсал в марте 1921 В. И. Ленин, — у нас, в Советской России, не осталось и следа» (Лени н, Соч., т. XXVI,