занная с этими отраслями черная металлургия, в Ленинградском и Центрально-промышленном районах господствовали отрасли обрабатывающей промышленности. В 1913 из 1.161 тыс. рабочих цензовой промышленности Ленинградского и Центрально-промышленного районов в горной и горно-заводской промышленности было занято лишь 62 тыс. чел., т. е. свыше 5%. В Южном же горно-промышленном районе из 292 тыс. рабочих в горной и горно-заводской промышленности было занято 190 тыс. чел., т. е. ок. 66%. Подобно Южному горно-промышленному району, и в прочих национальных окраинах, испытывавших национальный гнет царской метрополии, развивались преимущественно сырьевые отрасли: в Азербайджане — добыча нефти, в Грузии — добыча марганца, в Средней Азии — разведение хлопка и т. д.
Внутри перерабатывающей промышленности решительно преобладали отрасли легкой индустрии, что также является одним из показателей промышленной отсталости страны.
Так, отрасли, производящие средства производства, давали в 1913 лишь до 39% валовой продукции промышленности на территории РСФСР, а отрасли, производящие предметы потребления, — около 61%. Металлообрабатывающая пром-сть (включая машиностроение) давала немногим больше 11% валовой продукции пром-сти, а текстильная — ок. 33%, т. е. в 3 раза больше. Несмотря, однако, на незначительный объем машиностроения на территории РСФСР, основные ее индустриальные районы, тем нЬ менее, являлись важнейшими машиностроительными центрами страны. Так, из 348 тыс. рабочих, к-рые в 1913 были заняты в машиностроении и металлообрабатывающей пром-сти, ок. 60% были сосредоточены в трех основных индустриальных районах на территории РСФСР, из них ок. 50% в Центральнопромышленном и Ленинградском районах.
Это обстоятельство в особенности подчеркивает ведущую роль этих районов в промышленности дореволюционной России. В то же время незначительные размеры машиностроения даже в этих основных машиностроительных центрах страны служат дополнительной иллюстрацией индустриальной отсталости дореволюционной России. В 1912 было ввезено в Россию машин на 182 млн. р. при собственном производстве на 137 млн. р. За исключением транспортного машиностроения, производство машин б. ч. ограничивалось примитивными, давно превзойденными передовой зап. европ. техникой машинами и наименее ответственными их частями. Наиболее сложное машинное оборудование страна ввозила. Машиностроение, как и другие отрасли промышленности, характеризовалось крайне низкой техникой.
Основные черты дореволюционной промышленности на территории РСФСР таковы: общая индустриальная отсталость, сочетавшаяся с наличием здесь важнейших индустриальных районов дореволюционной России — ее промышленной метрополии, эксплоатировавшей отсталые сельско-хозяйственные районы как на территории РСФСР, так и прочих частей страны; отрыв производства от источников сырья; преобладание легкой промышленности и технич. отсталость всей промышленности.
Индустриальная отсталость страны сочеталась с низким уровнем сельского х-ва. Мил 216
лионы мелких крестьянских хозяйств, в результате жестокой помещичьей эксплоатации, тяжелого налогового пресса и других условий царской России, не только не были в состоянии двигать хозяйство вперед, но зачастую не могли осуществлять даже простое воспроизводство. По всей России безлошадные составляли 30% крестьянских хозяйств, безинвентарные — 34%, беспосевные — 15%. Техника с. х-ва была примитивная, господствовали трехполье (а в нек-рых районах — еще* более отсталые формы земледелия) и примитивные орудия труда (соха и т. д.). Сельское х-во почти не знало новейшей агротехники, минеральных удобрений и т. д. и в ряде районов оно имело односторонне зерновое направление и ярко выраженный потребительский характер. Доля технич. культур в посевной площади на территории РСФСР в 1913 составляла всего лишь около 4%. Результатом этой отсталости с. х-ва была крайне низкая урожайность.
Так, урожайность ржи составляла в 1909—14 в России 7, 5 ц с 1 га при средней урожайности в Зап. Европе — 14, 9 ц, в т. ч. в Германии — 18, 6 ц, во Франции — 10, 6 ц, в Бельгии — 22, 1 ц.
Следует отметить, что в условиях примитивного мелкокрестьянского с. х-ва урожайность была ниже среднего уровня. Но и эта низкая урожайность была неустойчива и всецело зависела от климатических условий. Бичом засушливых районов юго-востока Европейской части России были периодически повторявшиеся недороды.
Важнейшим показателем хозяйственной отсталости страны являлось также слабое освоение ее огромных пространств. Основная масса населения была сосредоточена в небольшой относительно части страны. Гонимые жестокой нуждой, русские крестьяне устремлялись в возможно более привычные условия, на «лучшие» земли, пригодные для освоения их низкой с. — х. техникой. Огромные же пространства земель, для освоения к-рых требовались более высокая техника, большие капиталовложения (на орошение, осушение и т. д.), широкая помощь правительства или общественных организаций, оставались неосвоенными с. х-вом. Что касается ряда районов, изобилующих полезными ископаемыми, то освоение их было совершенно непосильно для слабой индустрии дореволюционной России.
Бичом старой России было и бездорожье.
И в районах, снабженных ж. — д. транспортом, сеть железных дорог была очень редкая. Подавляющая же часть страны, в т. ч. и районы с относительно густым населением, оставалась без железных дорог. Ленин писал в 1921: «Посмотрите на карту РСФСР. К северу от Вологды, к юго-востоку от Ростова-на-Дону и от Саратова, к югу от Оренбурга и от Омска, к северу от Томска идут необъятнейшие пространства, на которых уместились бы десятки громадных культурных государств. И на всех этих пространствах царит патриархальщина, полудикость и самая настоящая дикость.
А в крестьянских захолустьях всей остальной России? Везде, где десятки верст проселка — вернее: десятки верст бездорожья — отделяют деревню от железных дорог, т. е. от материальной связи с • культурой, с капитализмом, с крупной промышленностью, с большим городом. Разве не преобладает везде в этих местах тоже патриархальщина, обломовщина, полудикость?» (Ленин, Соч., т. XXVI, стр. 338).
