После февральской буржуазно-демократической революции 1917 П. возвратился в Россию, занимая попрежнему ультрашовинистическую позицию и являясь решительным сторонником Временного правительства. П. враждебно отнесся к ленинской линии борьбы за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую, называя ее «бредом». Великую Октябрьскую социалистическую революцию П. считал ошибкой, т. к. Россия, по его мнению, еще не была подготовлена для захвата в ней власти пролетариатом. Однако он отказался выступить против пролетарской революции. — II. умер в мае 1918 в Финляндии. Тело его было перевезено в Петроград и погребено на Волковом кладбище рядом с могилой Белинского.
П. в истории развития марксизма в целом и в истории марксизма в России занимает большое место. П. является преемником и продолжателем материалистических традиций предшественников марксизма в России — Белинского, Герцена, Добролюбова, Чернышевского, — является одним из выдающихся представителей культуры великого русского народа. Ленин в 1913 писал: «Есть.. две национальные культуры в каждой национальной культуре. Есть великорусская культура Пуришкевичей, Гучковых и Струве, — но есть также великорусская культура, характеризуемая именами Чернышевского и Плеханова» (Ленин, Соч., т. XVII, стр. 143). П. прошел длинный и сложный извилистый путь идейной эволюции вместе с эволюцией других вождей и партий 2 — го Интернационала. Обладая блестящим полемическим талантом, огромной культурой и образованностью, П. умел в живой и доступной форме излагать труднейшие философские вопросы, давать лучшие образцы изложения, популяризации и пропаганды марксизма. Его работы насыщены богатством разнообразного конкретного материала из различных областей знания и общественной жизни. Он ведет борьбу за философию марксизма против всех буржуазных критиков и ревизионистов со всей беспощадностью, со всей силой и страстностью борца.
В 1921, когда П. не было уже в живых, Ленин дал высокую оценку значения философского наследия П.: «В скобках уместным мне кажется заметить для молодых членов партии, что нельзя стать сознательным, настоящим коммунистом без того, чтобы изучать — именно изучать — -все, написанное Плехановым по философии, ибо это лучшее во всей международной литературе марксизма» (Ленин, Сочинения, том XXVI, стр. 135). «Нельзя не пожелать, во — 1 — х, чтобы выходящее теперь в свет издание сочинений Плеханова выделило все статьи по философии в особый том или особые томы с подробнейшим указателем и проч. Ибо это должно войти в серию обязательных учебников коммунизма. Во — 2 — х, рабочему государству, по-моему, следует требовать от профессоров философии, чтобы они знали изложение марксистской философии Плехановым и умели передать учащимся это знание» (Ленин, там же, стр. 135, см. подстрочи, примеч.). Ленин вместе с тем подчеркивал, что П. в области политической, практической деятельности не стоял на высоте задач своего времени. Разрыв теории с революционной практикой ярко выявился у П. В 1906 Ленин писал: «Теоретические работы последнего (Плеханова. — С. Б.) — главным образом критика народников и оппортунистов — остаются прочным приоб 644
ретением с. — д. всей России, и никакая „фракционность“ не ослепит человека, обладающего хоть какой-нибудь „физической силой ума“, до забвения или отрицания важности этих приобретений. Но как политический вождь русских с. — д. в буржуазной российской революции, как тактик Плеханов оказался ниже всякой критики. Он проявил в этой области такой оппортунизм, который повредил русским с. — д. рабочим во сто раз больше, чем оппортунизм Бернштейна — немецким» (Ленин, Сочинения т. X, стр. 231).
Плеханов, по характеристике Ленина, «самый знающий по философии марксизма социалист» (Ленин, Соч., т. XVI, стр. 380), был в этой области много выше Каутского и других теоретиков 2 — го Интернационала. Но П. страдал всеми основными недостатками вождей 2 — го Интернационала и в первую очередь их основным пороком — отрывом теории от революционно-практической деятельности. П. был одним из выдающихся людей науки, но он не понял исторического смысла новой эпохи, эпохи империализма и пролетарских революций. Когда с начала 20 в. капитализм вступил в период бурных потрясений, когда пролетарская революция стала вопросом непосредственной практики, П. не сумел перейти к практическому осуществлению революционной теории. Плеханов не понял того, что эпоха империализма по-новому поставила вопрос о роли передовых стран в судьбах рабочего движения. Плеханов не понял того, что теперь буржуазная революция в России не может быть обычной буржуазной революцией Запада, что теперь необходимо создание партии нового типа, марксистско-ленинской партии. Все это обусловило отход П. от революционного марксизма, его эволюцию к оппортунизму и социал-шовинизму.
Тов; Сталин дает глубокое историческое объяснение этого основного недостатка П., как и других вождей рабочего движения. «История знает пролетарских вождей вождей бурного времени, вождей-практиков, самоотверженных и смелых, но слабых в теории. Массы не скоро забывают имена таких вождей. Таковы, например, Лассаль в Германии, Бланки во Франции. Но движение в целом не может жить одними лишь воспоминаниями: ему нужны ясная цель (программа), твердая линия (тактика). Есть и другого рода вожди, вожди мирного времени, сильные в теории, но слабые в делах организации и практической работы.
Такие вожди популярны лишь в верхнем слое пролетариата, и то лишь до известного времени; с наступлением революционной эпохи, когда от вождей требуются революционно-практические лозунги, теоретики сходят со сцены, уступая место новым людям. Таковы, например, Плеханов в России, Каутский в Германии.
Чтобы удержаться на посту вождя пролетарской революции и пролетарской партии, необходимо сочетать в себе теоретическую мощь с практически-организационным опытом пролетарского движения» (Сталин, Q Ленине, 1939, стр. 10—11). Отрыв от рабочего класса — вот где причины оппортунистического падения П.
Тов. Сталин писал: «Самым популярным человеком в нашей партии был одно время Плеханов.
Однако, рабочие не остановились перед тем, чтобы решительно изолировать его, когда они убедились в отходе Плеханова от пролетарской линии» (Сталин, Вопросы ленинизма, 10 изд., стр. 177).
