штатов и последовавшую за ним яростную антиправительственную кампанию как направленные против личности короля, Вильгельм I 7/Х 1840 отрекся от престола в пользу своего сына Вильгельма II. Вступление на престол нового короля вызвало было надежды на серьезные конституционные реформы; однако Вильгельм II достаточно быстро показал, что он решил придерживаться, в основном, политики своего отца. Он ограничился лишь незначительными, подготовленными еще до его вступления на престол реформами (вотирование бюджета на 2 года вместо 10, урегулирование ряда вопросов, связанных с отделением Бельгии, и др.). Либеральная буржуазия, политич. рост к-рой стал чрезвычайно заметным в эти годы, в связи с ростом ее экономии, могущества, развернула, во главе со своим лидером Торбеке, профессором Лейденского ун-та, вошедшим в 1844 в парламент, активную агитацию за конституционные реформы. В 1844 ими был составлен проект конституции, отвергнутый, однако, королем и верным ему большинством палаты. Только революционные события 1848, нашедшие отклик и в Н. (демонстрации в Гааге 12 и 16/Ш, попытка вооруженного восстания 24/III в Амстердаме), заставили короля резко изменить свои позиции; по собственному выражению короля, он с 12 на 13/III «в 24 часа из консерватора стал либералом». Была создана комиссия под председательством Тор беке для выработки новой конституции, в основном составленной в соответствии с проектом 1844.
К власти был призван либеральный кабинет во главе с Донкером, при к-ром (в октябре 1848) была принята новая конституция. Она явилась решительным шагом по пути ограничения власти монарха (ответственность министров, расширение прав Генеральных штатов и т. д.), но вместе С тем суживала и без того узкий круг избирателей. Для участия в выборах Нижней палаты требовался имущественный ценз в виде уплаты прямых налогов от 20 до 160 флоринов в год, а для участия в муниципальных выборах — от 10 до 80 флоринов, в зависимости от местных условий. Верхняя палата из 39 членов, по конституции 1848, не назначалась уже королем, а избиралась Провинциальными штатами из наиболее богатых налогоплательщиков. — Конституция 1848 передала власть крупной буржуазии. В избранном по новой конституции парламенте из 67 членов Нижней палаты 50 принадлежали к кругам буржуазной интеллигенции; большинство в парламенте шло за либералами.
Вильгельм III, вступивший в 1849 на престол, вручил власть кабинету Торбеке, сохранившему ее до 1853 и проведшему реформу провинциального и местного управления на основе принципов конституции 1848, а также снизившему максимальный ценз для выборов в Генеральные штаты до 120 флоринов. Решительное преобладание в парламенте принадлежало, начиная с 1849, либералам; ими же составлялось и большинство кабинетов, из к-рых по своему значению нужно выделить первый (1849—53), и второй (1862—66) кабинеты Торбеке. Изредка король, не скрывавший своей антипатии к либералам, вручал власть их противникам. Однако либералы, пользуясь поддержкой католиков (защищавших конституцию 1848 и политику либералов, направленную к отделению церкви от государства, ибо это ограждало их от посягательств кальвинистов), со 56
храняли за собой парламентское большинство и вынуждали внепарламентские, опиравшиеся на меньшинство в Генеральных штатах кабинеты проводить фактически ту же политику либералов. Цензовая конституция, допускавшая к участию в управлении лишь зажиточные слои населения, обеспечивала успех либералам на каждых выборах. Антилиберальный лагерь составился из остатков сложившейся в период борьбы вокруг конституции 1848 партии консерваторов и партии кальвинистской торгово-финансовой аристократии, во главе с Грен-ван-Принстерером, принявшей в конце 50 — х гг., когда к ней присоединилось и большинство консерваторов, название «антиреволюционной». Основными вопросами, вокруг которых боролись либерально-католическая правящая группировка и «антиреволюционеры», были вопросы о налогах, о торговой политике, о школе (в связи с религиозной политикой вообще), о колониях. В вопросе о налогах либералы настаивали на замене косвенных налогов прямыми, а их противники, страшась установления подоходного налога, стремились всю тяжесть налогового бремени возложить на плечи трудящегося потребителя путем системы косвенных налогов. В области торговой политики либералы решительно выступили против традиций меркантилизма.
Таможенный тариф 1862 означал установление почти полной свободы торговли. По вопросу о школах либералы встретили наиболее резкое сопротивление со стороны кальвинистов«антиреволюционеров». В соответствии с принципом свободы вероисповеданий правительство провело закон (1857) о создании сети общинных школ на внеконфессиональной основе (т. е. с религиозным обучением, но независимо от какой-либо определенной формы христианской религии); «антиреволюционеры» требовали создания государственных ортодоксально-кальвинистских школ; католики поддерживали либералов, т. к. считали в данных условиях внеконфессиональные школы более выгодными для себя, чем конфессиональные, к-рые неизбежно были бы кальвинистскими.
Школьный вопрос, связанный, т. о., с вопросом об отношении государства к церкви вообще, стал на полстолетия наиболее животрепещущим вопросом внутренней политики; на этом вопросе впоследствии раскололся блок либералов и католиков, выступление к-рых в защиту внеконфессионального начального обучения шло, конечно, в разрез с вековыми традициями римско-католич. церкви. Но в тот период католики еще составляли прочный оплот либерального правительства. По вопросу о колониях расхождения наметились в рядах самой либеральной партии. Закон об освобождении рабов в американских владениях Н. (формально в 1854, фактически в 1862—68) и установление контроля Генеральных штатов над управлением колониями (1854, фактически 1864) были проведены единодушно, но когда дело дошло до отмены «системы принудительных культур», то левые либералы («молодые», «прогрессисты») натолкнулись на сопротивление правых («умеренные», в т. ч. сам Торбеке), опасавшихся* за состояние государственных финансов, ибо доходная часть бюджета базировалась, гл. обр., на поступлениях от эксплоатации колоний; «умеренные» были поддержаны в этом вопросе «антиреволюционерами». Лишь в 1870 отмена барщинного труда в колониях
