легий на практике зависело от реального соотношения сил.
В конце 15 в. ив Шв. Н. были одной из самых богатых стран Европы. В экономическом отношении Н. были далеко неоднородны.
Юго-западные области, Фландрия и Брабант, были усеяны торгово-промышленными городами (Гент, Антверпен,. Мехелен ц мн. др.), и в окружавших их деревнях также быстро развивалась домашняя промышленность — рассеянная мануфактура. Северо-западные провинции также были развиты в торгово-промышленном отношении, но слабее, чем югозападные. В них преобладало судостроение, рыболовство, транзитная торговля. К концу 15 в. города старинного цехового ремесла в Н. — Ипр, Брюгге и др. — переживали упадок, т. к. падала цеховая суконная пром-сть, подтачиваемая конкуренцией англ. сукон и прекращением ввоза англ. шерсти, а на смену ей развивалась капиталистическая шерстоткацкая мануфактура — не столько в виде крупных централизованных предприятий, сколько как домашняя шерстяная цром-сть; последняя работала на испанской шерсти, и ей не была страшна англ. конкуренция, т. к. технически ее производство стояло выше, и она вырабатывала другие, легкие сорта материи. Помимо шерстяной, к концу 15 в. развивается вне цехов в деревнях льняная пром-сть — производство тонкого полотна. В связи с этим культура льна становится очень важной отраслью сельского хозяйства. Однако своего, нидерландского льна, как и шерсти, нехватало для нужд промышленности, и его приходилось ввозить из других стран. Старые города пытались вернуть свое экономическое значение путем борьбы за свои былые вольности й привилегии, которые нарушались бургундскими герцогами, а потом Габсбургами, содействовавшими развитию внецеховой капиталистической промышленности по фискальным соображениям. Отсюда проистекали столкновения этих городов с верховной властью. На место старых центров, приходивших в упадок, как Брюгге, выдвигались новые, прежде всего — Антверпен. Он становится главным центром торговли англ. сукном, идущим на континент, и складочным пунктом для продукции нидерландской домашней пром-сти. Великие географич. открытия имели огромное значение для экономики Н. Последствия их сказались в первые же десятилетия 16 в. Если до этого времени Н,, лежащие в низовьях трех судоходных рек, являлись естественным выходом к морю для Зап. Германии и части Сев. Франции (Голландия отрезала Германию от моря) и узловым пунктом в северо-европейской торговле, то теперь они оказались в центре мировых путей, а Антверпен стал центром мировой торговли.
Напротив, в вост, провинциях Н., и в особенности в юго-восточных и южных (Люксембург, Геннегау, Артуа, Намюр и др.), господствовало земледелие и сохранились старые феодальнокрепостнич. отношения. На юге преобладало крупное феодальное (церковное и светское) землевладение, на севере — типичнее было среднее и мелкое дворянство. Здесь, на севере, происходило проникновение капиталистич. отношений в аграрный строй, во-первых, путем — сгона крестьян дворянами и захвата крестьянских земель, которые отводились под крупное скотоводство, в результате чего образовывался массовый рынок свободных рабочих рук,во-вторых, путем развития мелкой крестьянской аренды, в особенности на дорого стоивших землях, искусственно отвоеванных у моря с помощью дамб, Таким образом, к 16 в. в Н, уже созрело противоречие между феодализмом и выросшими В его недрах капиталистическими отношениями, в свою очередь чреватыми противоречиями между буржуазией и плебейством (городскими низами, состоявшими из обедневших ремеслент ников, подмастерьев и поденщиков), между обуржуазившимися элементами дворянства и крестьянами-арендаторами — в деревне, так же как и между разными слоями уже сильно дифт ференцированного крестьянства.
Нидерландская революция 16—17 вв. Основа
ное внутреннее противоречие — между нарождающимся капитализмом и феодализмом — выступило в 16 в. и как внешнее противоречие между быстро идущими вверх Нидерландами и клонящейся к упадку Испанией и приобрело форму национально-освободительной борьбы Н. против испанского абсолютизма. Филипп Красивый из дома Габсбургов, получив Н, от отца в составе т, н, Бургундского наследства, женитьбой на наследнице испан. престола Хуане Безумной присоединил Н. к Испании. Их сын, герм. император Карл V (1519—55), был одновременно испан. королем (1516—56) и государем Нидерландов, Включение Н. в империю Карла V принесло им огромные выгоды (снабжение Испании хлебом, торговля с Германией, колониальная торговля), но наложило и большие тяготы, Самая передовая в экономическом отношении страна в Европе оказалась политически зависимой от экономически отсталой и переживавшей хозяйственный регресс Испании. Правда, на первых порах царствования Карла V, воспитанного в Брюсселе и прибывшего в Испанию; в сопровождении толпы фламандской знати, могло казаться, что именно Н. подчинят своему влиянию Испанию. Испанское восстание комунерос 1520—21 происходило еще под лозунгом борьбы против засилия «чужеземцев», т. е. нидерландцев. Но вскоре выяснилось обратное соотношение сил: Н. оказались небольшой частью огромной Испанской монархии и эксплоатировались ею в ее интересах, совершенно иногда расходившихся с интересами нидерландцев. Из 5 млн, доходов Испанской монархии Н. давали Карлу 2 млн. золотых, в 8—9 раз больше, чем золотые и серебряные рудники Америки. Разнообразные методы этой финансовой эксплоатации Н.« — от вотировавшихся через Ген. штаты субсидий до косвенного налогового обложения — вызывали постепенный рост антииспанской оппозиции в различных слоях нидерландского населения: среди торгово-промышленной буржуазии, крестьянства, ремесленников, бедноты, части дворянства, Восстание, вспыхнувшее в 1540 в Генте, было жестоко подавлено лично туда прибывшим Карлом. Недовольство нидерландцев, как постоянно бывало в средневековых антифеодальных движениях, приобрело религиозную форму (главным образом в виде распространения кальвинизма и анабаптизма) — тем более, что Испания была оплотом всеевропейской католической реакции. Карл V обрушился на недовольных рядом суровых репрессий: введением инквизиции, изданием особых законов («плакатов») против еретиков, каравших смертью не только за принадлежность к ереси,
