учения Юнга переносили в теорию искусства общие слабости англ. освободительной мысли: недоверие к совместным действиям, упование на «частную инициативу». Английская просветительская Л. к. оказалась далеко ниже англ. художественной практики и была не в силах сделать из нее соответствующих теоретич. выводов. Это особенно ясно на примере Филдинга. Величайший реалист 18 века, Филдинг, хотя и критиковал догмы классицизма с большим остроумием и жаром, но он не противопоставил им никакой ясной программы, довольствуясь общей защитой свободы художника и расплывчато сформулированными требованиями «естественности». Прогрессивные идеи английской критики были по-настоящему развиты только французскими и немецкими просветителями.
Начало просветительской Л. к. во Франции можно отнести к той общекритической атмосфере в духовной жизни, к-рая создалась в последние годы царствования Людовика XIV. Хотя деятельность таких людей, как Фонтенель и Бейль, и не имела прямого отношения к литературе, но их скептицизм по отношению к традициям и «вечным» истинам дал мощный импульс для сомнения в ценности существовавших авторитетов и в области Л. к. Особенно большую роль в этом смысле сыграл знаменитый критический словарь Бейля. Более свободные веяния сказались и в трактате Дюбо «Критические размышления о поэзии и живописи». Хотя Дюбо еще не покидал почвы классицизма, но он уже объяснял происхождение и необходимость искусства потребностями людей в живом ощущении своего бытия, отводя значительное место чувству. Таким образом, рационализм Буало был поколеблен в своих правах, несмотря на все оговорки Дюбо относительйо меры, необходимой для художника в изображении страстей и чувств. Еще более замечательны, правда, эпизодические, мысли Дюбо о влиянии на искусство «физической среды» и общественных нравов, в к-рых уже ясно чувствуется близость энциклопедистов. Во Франции, в стране классической буржуазной революции, просветительская Л. к. с самого начала активно вмешивалась в политич. борьбу. Очень характерно, что она интересовалась преимущественно вопросами, связанными с оценкой общественно-воспитательной роли искусства. Именно на этом основывалось громадное влияние критич. взглядов Вольтера в 18 в. Он был «гражданской совестью» всей франц. литературы, но это его значение вытекало из его деятельности, взятой в целом. Его собственная критическая концепция была гораздо у́же и не всегда соответствовала тем идейным политич. задачам, которые он выдвигал. Неутомимый и пламенный борец против религиозного гнета, феодального самоуправства, ханжеской морали, Вольтер указал новой литературе ее главные цели и мотивы. Но те художественные средства, которые он предлагал, не могли полностью воплотить эти цели. Вольтер в общем не выходил за пределы эстетических понятий классицизма, оказываясь в иных отношениях более «ортодоксальным», чем сам Буало. В «Веке Людовика XIV» Вольтер объявлял время Расина и Корнеля вершиной франц. литературы.. Хотя он и допускал нек-рые «вольности», выступая в предисловии к «Генриаде» против рабского подражания древним, а в предисловии к «Шотландке» требуя изображения жизни низших классов, все же он объявлял Шекспира «пьяным дикарем» и всячески противился идущим из Англии реалистич. веяниям в драматургии. Вольтер хотел влить в старые мехи молодое вино, наполнить художественные формы классицизма новым радикальным содержанием, практически осуществляя это намерение в своих трагедиях («Эдип» и др.), которые он сам называл «боевыми машинами» свободной мысли. Однако этот эстетический консерватизм Вольтера нельзя объяснить только незрелостью общественных и идейных условий освободительного буржуазного движения, что, конечно, тоже имело свое значение. Французские просветители, в силу историч. условий формирования буржуазии во Франции, очень рано научились ценить роль политич. организации, совместных действий, дисциплины для общественной борьбы. Этот «гражданственный дух» франц. просветителей сказался и на их требованиях к искусству. Они хотели видеть искусство служащим общественным добродетелям, воспитывающим самоотвержение, любовь к народному благу, волевым, дисциплинирующим. Оттого-то и были близки им строгие рационалистические художественные средства классицизма. Это в значительной мере и объясняет приверженность Вольтера к трагедии Корнеля и Расина, к-рую в той или иной степени разделяет с ним большинство франц. просветителей. С этой точки зрения характерно, что, напр., нападая на «мещанскую трагедию», изображавшую жизнь «простых людей», Вольтер обвиняет ее в сужении содержания, в уходе от широких политич. событий к мелким домашним интересам. Нарушение классич. догм, уничтожение героических и возвышенных сюжетов в глазах Вольтера снижало политическую и общественную ценность трагедии. Теоретическая формулировка новых художественных требований, проистекавших из идейных задач буржуазной освободительной литературы, выпала на долю второго поколения просветителей, выступавших на сцену в период радикализации буржуазного освободительного движения. Энциклопедисты, распространяя материалистич. принципы на все области духовной деятельности, наносили решительный удар идеалистич. эстетике классицизма. Так, Гольбах в «Системе природы» выводил эстетическую деятельность человека из его материально-чувственной организации и ставил искусство в зависимость от внешней среды, обнаруживая при этом проблески историч. материализма. Для Гольбаха «среда» — это гл. обр. географические и политические условия жизни народа, но иногда у него проскальзывает мысль о необходимости при объяснении природы искусства считаться также с уровнем материального развития. Общие принципы энциклопедической эстетики получили свое применение к литературной критике у Дидро — самого глубокого критика французского просвещения. В «Опыте о драматической поэзии» Дидро заменял априорные рационалистические критерии классицизма критерием правдивости, соответствия художественных образов действительности, природе, под которой он понимал уже не «двор» и «город», а жизнь всех общественных классов в ее совокупности. Дидро принадлежит и самый термин «реализм». Дидро стремился к максимальному освобождению художника от всяких
