примиренческих установок. Эта мужественная борьба за большевистскую линию облегчила IV пленуму ЦК КПК (январь 1931) до конца разоблачить с помощью ИККИ Ли Ли-саня и разгромить в то же время правооппортуни“Стические (лочжанлуновские) элементы.
IV пленум обновил состав ЦК и политбюро партии, организационно обеспечив проведение линии Коминтерна, начал поворот к осуществлению неотложных задач, стоявших перед партией, — повышения боеспособности красной армии, усиления в ней пролетарских кадров, организации на гоминьдановских территориях массовой кампании в защиту советских районов, выработки правильной экономической политики, в частности проведения последовательной конфискации помещичьей земли в интересах крестьянства, ликвидации в советских районах контрреволюционных организаций («СоюзАБ» — антибольшевиков и др.), улучшения работы в профсоюзах, в частности в гоминьдановских массовых профорганизациях, и т. д. IV пленум ЦК КПК открыл период быстрой большевизации компартии и побед советской аграрной и антиимпериалистической революции на значительной части территории К. Решения IV пленума КПК легли в основу последующих решений I съезда Советов рабочих и крестьянских депутатов Китая (см. гл. Советы в Китае). Решения IV пленума ЦК КПК и I съезда Советов обеспечили огромный подъем массового движения, рост доверия миллионов трудящихся к советам и к коммунистической партии и привели к победам рабоче-крестьянской армии (превратившейся в мощную вооруженную силу) в борьбе против 3, 4 и 5 походов Гоминьдана. В этих боях и в особенности в великом переходе главных сил красной армии из Цзянси в Сычуань <1934—35) бойцы и командиры красной армии К. показали исключительные примеры массового героизма и самоотверженности.
КПК и Советы в борьбе за народный антиимпериалистический •фронт против японской интервенции. Захват японским империализмом Маньчжурии (1931) и вторжение в Северный К.; с одной стороны, рост советского движения и силы красной армии и подъем массового антияпонского движения — с другой, создали в К. новую политическую обстановку. По мере усиления японской агрессии и укрепления в народных массах сознания гибельности политики Нанкинского правительства росло антияпонское движение, шел процесс перегруппировки классовых сил в стране.
Мелкобуржуазные элементы, к-рые отошли от революции в годы реакции и затишья в революционном движении под влиянием японской агрессии в Китае, снова начали принимать участие в национально-освободительном движении против японского империализма. Часть национальной буржуазии и офицеров гоминьдановских армий (как показал сначала опыт шанхайской обороны 1932, а затем образования антияпонского правительства в Фуцзяни в конце 1933) вступила на путь сопротивления японской интервенции и борьбы против капитулянтской политики Нанкина, не останавливаясь перед заключением соглашений с командованием красной армии и советской властью о совместной борьбе.
Советская власть и рабоче-крестьянская красная армия с самого начала японской интер 692
венции показали себя как единственная сила, последовательно отстаивающая национальную оборону, стоящая за вооруженное сопротивление Японии, за организацию нац. — революционной освободит, войны в защиту территориальной целостности и независимости К. Советское правительство, КПК и Реввоенсовет кит. красной армии обратились с предложением ко всем гоминьдановским воинским частям организовать совместную борьбу против Японии, для чего выставили три условия: 1) прекращение наступления на красную армию и советские районы, 2) предоставление народу общедемократических прав и свобод, 3) предоставление народу права широкого вооружения и организации антияпонских отрядов.
В Маньчжурии коммунисты активно борются за расширение партизанского движения под общим лозунгом организации вооруженного сопротивления японским насильникам и создание народной власти. Во время Шанхайской обороны (1932) рабочие под руководством коммунистов сражались бок-обок с солдатами и командирами XIX армии, начиная осуществлять на практике единый народный антиимпериалистический фронт. Тем не менее эти мероприятия компартии и руководимой ею советской власти оказались недостаточными для подготовки и развертывания оборонительной национально-революционной войны. Как показал опыт фуцзяньских событий, недооценивалась возможность организации совместных действий теми политическими группировками на гоминьдановской территории, которые были готовы участвовать в национально-освободительной борьбе. Перелом в этом решающем в современной политич. обстановке вопросе происходит на VII конгрессе Коминтерна, где делегация КПК во главе с Ван Мином по-большевистски смело и уверенно развивает новую тактику КПК, кладя в основу директиву VII конгресса, принятую по докладу т. Димитрова. По этой директиве — в колониальных и полуколониальных странах важнейшая задача коммунистов состоит в работе по созданию антиимпериалистического народного фронта. В частности «в Китае необходимо сочетать расширение советского движения и укрепление боевой мощи красной армии с развертыванием народного антиимпериалистического движения во всей стране» (Резолюции VII Всемирного конгресса Коминтерна, 1935, стр. 22).
От имени китайской делегации т. Ван Мин следующим образом формулировал на VII конгрессе необходимый поворот в тактике и направление ее дальнейшего развития: «Наша тактика должна состоять в том, чтобы совместно с советским правительством Китая обратиться ко всему народу, ко всем партиям, группам, войскам, массовым организациям и всем видным политическим и общественным деятелям с предложением организовать вместе с нами всекитайское объединенное народное правительство национальной обороны» (Ван Мин, О революционном движении в колониальных и полуколониальных странах и тактике компартий, 1935, стр. 18). Уже после VII конгресса ЦИК Китайской советской республики и ЦК КПК выпустили «Обращение ко все-
