среды. Но дворянство не прочь и иным-путем наложить руку на церковные богатства.
Секуляризация в Англии и особенно в Швеции и Дании была произведена с большими выгодами для Д. Протестантизм поддерживали не только экономически передовые слои Д., но нередко и феодальные его элементы [в этом смысле показателен факт участия в движении гугенотов (см.) французских провинциальных дворян, находивших в аристократической церковной организации кальвинизма опору для своих притязаний на политическую самостоятельность].
Дворянство и буржуазия. Судьбы Д. больше всего зависели от того, как складывались его отношения с буржуазией и в какой мере оцо само оказывалось способным к буржуазному перерождению. Д. использовало свое политическое господство для эксплоатации растущего буржуазного богатства. Как плательщик податей и пошлин буржуазия непрерывно отдавала часть своего дохода Д. Кредитуя' государство,, буржуазия также питала Д. и если она при этом и обогащалась, то на счет «неблагородных» плательщиков налогов. Но, с другой стороны, ростовщический и торговый капитал непосредственно подтачивал и разлагал экономическую основу Д., опутывая его долгами и присваивая его доходы и земли. Ростовщический капитал быстро расцветал на почве дворянского хозяйства и дворянского государства, отчасти питая их за счет низших сословий, отчасти разоряя.
Постоянной угрозой для него являлась лишь возможность (часто очень реальная) приостановки платежей. Отдельные представители буржуазии разными путями проникали сквозь сословную ограду Д. в ряды привилегированных. Буржуазия скупала дворянские земли, брала на откуп феодальные повинности и тем нередко увеличивала лежагший на крестьянах феодальный гнет. Но для промышленной буржуазии дворянские привилегии, поскольку они фиксировали феодальный способ производства или задерживали его исчезновение, были таким препятствием на пути развития нового способа производства, которое могло быть устранено лишь путем более или менее радикальной революции.
В нек-рых странах, как в Испании, эксплоатация буржуазии дворянством приводит к разгрому и разорению буржуазии (и в самой Испании и в южной, испанской части Нидерландов) или к ранним буржуазным революциям (отпадение Сев. Нидерландов). Легче всего буржуазное перерождение, Д. совершилось в Англии, где капиталистические отношения рано проникли в сел. х-во и наиболее радикально его преобразовали, где Д. так и не сложилось в замкнутое сословие и где наиболее преуспевшие представители буржуазии непрерывным потоком вливались в ряды Д., вытесняя старую феодальную знать. Англ. обуржуазившееся Д. получает всю полноту власти после 1688, проводит грандиозное обезземеление крестьянства и вступает в эпоху капиталистического хозяйства, сохранив свои социальные позиции и свое политическое преобладание, которое лишьотчасти и-постепенно пришлось потом сдать промышленному и финансовому капиталу..
Такую же способность применяться к новым экономическим условиям обнаружила Д. Пруссии и Прибалтийских провинций^ сумевшее под покровом феодально-крепостнических отношений начать, а при освобождении крестьян — закончить широкую’ экспроприацию крестьянства. Во Франции экономическая слабость сельского хозяйства, привела к живучести феодальных отношений при господстве мелкого крестьянского производства. Проникновение в деревню» буржуазного капитала лишь усиливало феодальную эксплоатапию. Революционные столкновения между крестьянством и Д. в^ соединении с буржуазной революцией привели к крушению Д. во Франции.
Победа капиталистической ренты над докапиталистической подрывает основу сословных привилегий Д. Из сословия Д. (если оно сохраняет свои земли) превращается в класс землевладельцев, отличающийся от буржуазии лишь постольку, поскольку рента отличается от прибыли. Доступ в этот класс широко открыт для представителей буржуазии. Но все же в нем долго живут остатки старых сословных интересов и сословной идеологии. Далеко не везде победа капиталистической ренты означает полное исчезновение ее докапиталистических форм, и землевладелец долго сохраняет в том или ином виде следы своей прежней внеэкономической власти над крестьянством (остатки судебно-полицейской власти Д. в Пруссии). В ряде, стран Д. удерживает значительную долю политического влияния.
Д. сохраняет ряд бытовых привилегий, право службы при дворах, участия в некоторых аристократических клубах, студенческих корпорациях, занятия офицерских мест в гвардейских полках. Д., в особенности титулованное, занимает первое место в дипломатической службе. К тому же и сама буржуазия теряет присущий ей когда-то дух равенства и всячески стремится к отличиям от массы простых людей. Титулы и родословные старых господ сохраняют обаяние над душами новых господ — буржуазных богачей, стремящихся связать себя со старой титулованной знатью и заставить забыть недавнее и неблагородное происхождение своего богатства. Обедневшему потомку знаменитого рода предоставляется возможность «позолотить свой герб», получив богатую наследницу из буржуазной семьи.
Разбогатевшие банкиры не считают непроизводительной тратой покупку феодальных титулов для себя и своих потомков. Так завершается процесс перерождения Д. и его постепенного слияния с верхушкой буржуазии (см.).
Лит.: см. при ст. Феодализм, Крестьянство, Джентри, Юнкерство, Шляхта; см. Исторические очерки отдельных стран. рД Косминский.
ДВОРЯНСТВО ШПАГИ И МАНТИИ, названия двух разрядов дворянства во Франции эпохи Старого порядка, различие между к-рыми коренится в противоположности родовой и служилой знати. Дворянство шпаги представляло собой военный слой внутри родового дворянства. В его составе преоб-
